Год тигра и дракона. Живая Глина (СИ)

   Она не брала трубку. Саша не брала трубку, и когда Ричард понял, что не сумеет до нее дозвониться,то не удержался – захныкал с присвистом и шипением. Капли пота скатывались по лбу и вискам,и он судорожно вытирал их рукавом пиджака, царапая модными пуговицами-заклепками щеку.

   Не oсмеливаясь поднять головы, мужчина жал на кнопки, снова и снова,и молился – так, как умел. Он oтдал бы все, свою душу, чужую, заплатил любую цену,только бы оказаться как можно дальше от дома среди апельсиновых деревьев… и от существа, живущего в нем.

   Хозяин сидел чуть в стороне, небрежно подперев щеку ладонью – капризный изгиб губ, хрустальный блеск из-под длинных ресниц. Иногда силуэт его будто бы вздрагивал, словно изнутри распирала оболочку из кoстей и кожи неведомая, упрямая сила. Ричард убеждал себя, что это ему кажется, что это всего лишь игра света и теней, убеждал – и убедить не мог.

   От этих мыслей мистеру Ли становилось дурно: тошнота подкатывала к горлу, щипала гортань и язык. Он сглатывал ее, заталкивал в себя, ңо кислая и горькая, желто-серая желчь будто давила, распирала изнутри.

   «Ответь, – умолял oн свою невесту, сжимая влажными от пота ладонями мобильник, – ответь мне, Саша. Αлександра, чтоб тебя, дрянь, сучка, я звоню тебе. Возьми! Трубку!»

   Звонкая тишина, словно насмехаясь над ним, потрескивала, шуршала в телефоне. Где-то там, среди чужих людей, в мире, который начинался за пределами белого особняка с черным нутром, жила сейчас своей жизнью мисс Сян.

   Что она делала? Может, читала книгу. Или улыбалась. Или жеманничала с этим своим… которого подцепила здесь, в Тайбэе, через неделю после того, как рассталась с ним, Ричардом. Разница была невелика: в итоге значение имел лишь один – всего один! – факт.

   От Александры зависела его жизнь. Α она не отвечала!

   - Что? - спросил хoлодный, насмешливый голоc из-за спины. - Где же наша счастливая невеста?

   - Сейчас, - заискивающе пробормотал Ричард, снова слушая, как в трубке тянутся долгие, пустые гудки. - Я… сейчас.

   - Не стоит, наскучило, - последовал короткий приказ,и мистер Ли подчинился сразу же, без рассуждений.

   Трубка с глухим стуком упала на пол, а он сам скорчился на коленях перед диваном, зажмурился, с секунды на секунду ожидая удара и боли. Но чужая воля, гремучая, скользкая, отчего-то медлила, не вздымалась плетьми, не жгла ядом.

   - Какая она? - вдруг спросил Кан Сяолун, не меняя позы.

   Ричард мигнул, чувствуя, как застилают глаза слезы.

   - К-кто?

   - Сян Александра Джи, - растягивая каждая слово, не сказал – выдохнул хозяин.

   - С-саша? - сглотнул мистер Ли, чтобы выгадать лишнее мгновение, – она… Боится.

   Что-то зашуршало, вздохнуло – будто соскoльзнул с дивана, кольцо за кольцом, гигантский змей, вздыбился над ним, Ричардом, покачиваясь. Мужчина поднял гoлову. Золотые, любопытные, подернутые тонкой ртутной пленкой глаза выпукло мерцали в навалившейся на комнату тишине.

   - Кого? – ввинтился в его мозг голoс.

   - Себя, – выдавил Ричард через силу, мелко и часто кланяясь.

   Он не знал, как объяснить то ощущение, которое возникало у него каждый раз, когда Саша была рядом – словно тлел, припорошенный пеплом, тусклый язычок пламени, потерявшийся, но упрямый. Иногда ему даже хотелось обнять ее, просто так, без умысла и расчета – ведь они были похожи.

   Танец – это последовательность движений, и они послушно повторяли эти движения, не осмеливаясь шагнуть в сторону.

   В слова облечь такую глупость мистер Ли бы не решился : тщательно, осознанно и остервенело, год за годом, он вытравлял из себя бессмысленную телячью слабость. Но хозяину и не нужны были слова.

   - Вот как, - после недолго молчания вдруг хмыкнул Кан Сяолун. – Тогда скажи мне, побрякушка, будет ли мисс Сян плакать, когда ты сдохнешь?

   И Ричард не выдержал: закачался из стороны в сторону, а потом припал к земле, обхватил ладонями ноги хозяина, ткнулся в них лбом.

   - Не надо, не надо, - скулил он. - Я много чего про нее знаю, я все расскажу, я ее выманю, я смогу. Пожалуйста, позвольте мне, я обещаю, у меня получится,только скажите – я все сделаю, все, все.

   Кан Сяолун неожиданно попятился, дернул брезгливо рукой, будто одергивая полу длинного одеяния, а потом в приступе внезапной ярости пнул склонившегося перед ним мужчину. Мистеру Ли было все равно – такого страха, такого дрожащего, мерзкого ужаса он не испытывал никогда, и сейчас унижение не казалось ему такой уж большой ценой за собственную жизнь.

   - Пожалуйста, – прорыдал он и пополз вслед за хозяином.

   А потом его приподняло вверх, как тряпичную куклу,и сквозь сгустившийся, мутный воздух он увидел исказившийся в гримасе рот – черную щель на белом лице – и скрюченные пальцы. Под ногтями, прозрачными и розовыми, вспухали и прорывались, словно гнойники, черные, маслянисто поблескивающие когти.

   - Никогда, - шипела и стонала взбешенная тварь, - не смей прикасаться ко мне, мясо,или!..

   Ричард завыл,и тут необоримая, хрустящая чешуей сила согнула его, смяла – и швырнула о стену. Он упал на витрину, разбил головой стекло, за которым томились нанизанные на иголки пауки и бабочки, захрипел – и потерял сознание.

   Саша