Год вне Земли

«Заря». Вся аппаратура функционирует нормально. Вчера удалось посмотреть фоны Земли, акватории и космоса. Обнаружено, правда, наличие помех. Причем, возможно, некоторые их источники рядом с вами. Поэтому сегодня при сканировании по Кассиопее необходимо все радиосредства отключить... Первый этап мы с вами провели успешно. Завтра включаем аппаратуру на виток, сделаем разрезы неба и Земли... 24 числа получили: радиояркостные температуры Млечного Пути, перехода космос — Земля, участков Земли, в том числе переходов с суши на воду, несколько диаграмм направленности по Солнцу. Очень четкие и красивые диаграммы с хорошими боковыми лепестками, полностью соответствующие расчетным данным.

И такой обмен информацией велся постоянно. Мы были счастливы, что заключительным аккордом нашей экспедиции явился такой интересный эксперимент.

9 августа 1979 года

Вот и заканчивается наша работа. Мы уже начали потихоньку сворачивать наши исследования одно за другим. Так с утра отключили печи, на которых за полет выполнили более 50 экспериментов.

Тратили последние метры пленки. Снимали Памир в снежных шапках.

Представляли уже, как возвращаемся, нас встречают, как пахнет степь.

Оставалось отделить антенну от станции, чтобы освободить второй причал и подготовить станцию к беспилотному полету.

Включили телекамеру наружного обзора. Я выдал команды на отделение антенны. По этой команде рвутся специальные пироболты, и после этого пружинные толкатели должны отбросить антенну. К нашему удивлению, антенна дернулась, но от станции не ушла. Вот это да! Такого не ожидали ни мы, ни Земля. Последующий осмотр по телекамере и через иллюминатор показал, что по крайней мере в одном месте антенна имеет зацеп за крестовину стыковочной мишени. А все зеркало мы не могли осмотреть. Антенна сместилась в сторону. Какая неудача! Причем с зацепленной антенной станция может летать в беспилотном режиме, но у нее закрыт стыковочный узел и не будет работать система ориентации, значит, невозможны автоматические коррекции и последующие стыковки с транспортными и грузовыми кораблями.

И встал вопрос: что делать? Пробовали раскачать станцию и так попытаться отцепить антенну. Безрезультатно. С плохим настроением закончили мы этот день.

10 августа 1979 года

Думали на Земле, думали мы. Или бросить все как есть и оставить станцию, или сделать попытку ее спасти, выйдя в открытый космос для отделения антенны. Первый вариант тоже рассматривался. Станция свое отработала. Всю ранее запланированную программу выполнили. Но проведенные нами ремонтно-профилактические работы значительно обновили ее аппаратурную часть. Поэтому она могла еще работать и давать отдачу. Жалко было труд, и труд больших коллективов.

Вариант с выходом в открытый космос таил в себе много неясностей. Первое — не однозначно был определен характер зацепа. Одно место мы видели, но, может, есть еще зацепы в других местах? Скафандры для выхода находились на орбите уже около двух лет и, естественно, внушали беспокойство. Мы к этому моменту летали шестой месяц, а работы по выходу требуют больших физических усилий. Никогда еще в конце столь длительного полета такая тяжелая работа не проводилась. Да и психологически мы уже были настроены на завершение работ. Кроме того, данный вариант нами на Земле, естественно, не отрабатывался, а значит, надо было работать с «листа». И как будет вести себя подобная нежесткая конструкция, тоже никто не понимал, а вдруг она накроет космонавта, как сетью? Ведь ее поверхность сделана из тончайшей металлической сети. Да и для того, чтобы добраться до места зацепа антенны, нужно пройти по всей длине станции к самому торцу.

Вот такие вопросы встали и перед учеными, и перед нами. Однако и мы и на Земле пришли к мысли, что «выход» — это единственный разумный вариант. Я перечислил только основные трудности, но был еще целый ряд мелких, но тоже важных вопросов. И вот уже в сеансе связи Алексей Елисеев спросил, согласны ли мы выполнить эту работу. Он сказал, что мы выполнили свой долг, отработали программу и вправе отказаться. Но мы сами загорелись этой необходимой работой. Надо! Стали рассматривать детали операции.