Год вне Земли

Он задумался и надолго. В следующем сеансе связи оператор нам сказал, что Анатолий Дмитриевич не мог найти дверь выхода из зала, так он был озабочен и обеспокоен нашим состоянием. Думаю, что он стал подумывать о нашей психике. А учитывая, что иногда мы сообщали ему в специальной медицинской форме разные отклонения от нормы, типа сновидений с кошмарами, ему было о чем задумываться. Он после этого пытался очень тактично выяснить, что это за кошмары, а мы скромно уходили от ответов. Это были наши забавы, хотя мы и понимали, что так шутить не всегда уместно. Из медиков мы откровенно говорили с врачом нашего экипажа Робертом Дьяконовым. Он нас понимал с полуслова и, чем мог, помогал. Нужной информацией на эзоповском языке, выполнением отдельных просьб и пожеланий, защитой наших интересов. В это время уже начались с Земли вопросы, где бы мы хотели провести послеполетный отдых, вместе или раздельно... Мы сразу сказали, что отдыхать будем вместе, и после анализа разных предложений остановились на Кисловодске. Там в санатории имени Орджоникидзе есть отдельный домик, который нас устраивал.

Вышел на связь Юра Сенкевич. Он для своей передачи «Клуб кинопутешествий» предложил снять один виток вокруг Земли. Идея хорошая, но на это нет пленки. Хотя мы не раз снимали Землю. И я думаю, что из этих кинокадров может получиться много хороших передач с интересным комментарием. Вообще-то пока еще наши космические съемки до телезрителя доходят в очень малой дозе. Кто здесь виноват, я не знаю, но есть очень занимательные кадры, и думаю, что зрителю было бы интересно их увидеть.

В субботу у нас планировалась баня. На Земле это всегда удовольствие. Казалось бы, что и на борту это тоже должно быть приятно. И действительно, первое ощущение после бани приятное, но когда начинаешь думать о том, сколько подготовительных операций, а потом заключительных ' нужно провести, желание принять баню уменьшается. Надо нагреть воду, причем греть ее приходится порциями. Нужно собрать камеру, смонтировать сборники воды, приспособить пылесос и выполнить целый ряд других работ. На всю эту баню Уходит почти целый день. А дни к концу полета уже начинаешь считать и, как всегда, недосчитываешься нескольких. Поэтому мы, взвесив все «за» и «против», баню себе отменили. Тем более мы после каждого занятия на тренажерах мочили полотенца горячей водой и обтирали тело. Такой санитарный режим нас устраивал. Вместо бани мы провели регламентные работы:; я заменил восемь вентиляторов в системе терморегулирования, а Леша подготовил к замене программно-временное устройство.

Почти каждый день в течение последних двух недель выдавали рыбакам координаты пятен в океане. Впервые открылся от облачности район на юге Чили и район Фолклендских островов.

Интересный эффект при наблюдении второго эмиссионного слоя мы заметили. Мы провели параллельные наблюдения: я фиксировал время его появления, пропадания и время появления максимальной яркости через иллюминатор переходного отсека, а Леша из рабочего отсека смотрел на экран визира с электронно-оптическим преобразователем (ВЭОП) при закрытых окуляpax. И у нас совпали все времена, которые мы фиксировали. Это наводит на мысль, что второй эмиссионные слой состоит из частиц, проникающих через крышку ВЭОПа, и возбуждает свечение экрана. Факт очень интересный и новый. Затем мы видоизменили опыт. Я наблюдал через иллюминатор, а Леша, закрыв ВЭОП светозащитным рукавом, вращался медленно вокруг оси «X» с прибором в руках. Наблюдая в окуляры экран прибора, он очень точно определял место, в котором второй слой имеет максимальную яркость. В направлении максимальной яркости на экране прибора было на несколько порядков сильнее мерцание. А это значит, что оболочка рабочего отсека не задерживает эти частицы и они вызывают повышенное мерцание экрана. Пока объяснить это явление мы не можем. Нужны какие-то измерения.

12 сентября 1980 год