Год ворона. Книга 1 (СИ)

Зафиров послушно вырубил «светомузыку» и сбросил скорость до приемлемых в городе шестидесяти пяти. После гонки майору показалось, что они ползут будто улитки. Машина влилась в поток простых смертных, и вскоре они выехали на берег Москва-реки. На противоположной стороне мелькали стены и башни Кремля. Но майор видел их вполглаза. Спать хотелось немилосердно, и Пашкин вновь задремал.

Снилась ему несостоявшаяся пассия-секретутка, в пилотке и полковничьем кителе, под которым не было ничего… Пассия принимала эротические позы и матерно ругалась голосом шефа.

В очередной раз проснулся майор от того, что Зафиров резко затормозил. «Экипаж машины боевой» привычно схватился за ручки над дверями. Пашкин спросонок ручку не ухватил — пришлось вцепляться в переднее кресло.

Машина свернула с трассы на щебеночный проселок, не отмеченный какими-либо дорожными знаками. Ну что же, классический подъезд к армейскому или какому-нибудь подобному спецобъекту. Стало быть, скоро финиш.

Автомобиль подкатил к полинялому шлагбауму с подчеркнуто мирной табличкой «Зареченское охотхозяйство. Посторонним въезд запрещен». Они здесь явно были не посторонними. Толстенный деревянный брус стремительно и совершенно бесшумно взлетел ввысь, освобождая дорогу.

Теперь это уже была «сталинского» качества бетонка, а вокруг них простирался добротный сосняк, из тех, которыми привыкли огораживать всякие хитроумные места еще со времен Вячеслава Рудольфовича Менжинского. Не успел майор вдохнуть полной грудью чистого, пропитанного запахом хвои воздуха, как перед глазами раскрылась хорошо знакомая картина пригородного элитного спецгородка, где дачи высокопоставленных чиновников и олигархов районного масштаба перемешаны с санаториями и усилены самыми разнообразными «запретными зонами», «тренировочными базами» и «учебными центрами» очень непростых ведомств.

Миновав маленькое, но очень живописное озерцо с лилиями и аккуратным песчаным пляжем, автомобиль углубился даже не в улицы, а в подлинные среднеазиатские дувалы с бесконечными глухими заборами с колючкой наверху, отгораживающими гектарные «фазенды».

Нужный участок оказался третьим по счету. Машина свернула в ворота, что открылись столь же бесшумно и оперативно, как давешний шлагбаум. Пашкин огляделся. Они оказались на территории обычной войсковой части со всеми неизменными атрибутами: штабом, плацем с трибуной и флагштоком, двухэтажными жилыми корпусами.

К одному такому корпусу, стоящему немного на отшибе, они и подъехали.

— К машине, товарищи офицеры! — в обычной полушутливой манере скомандовал капитан, и первым выбрался из салона. Не успел Пашкин вылезти из машины, как штабист Муравьев снова взял инициативу в свои руки.

— Пойдемте, товарищ майор, будем вас на ночлег устраивать. Командир не дождался, спать пошел. Так что мы вас пока в гостинице разместим и велим ужин сообразить. А в восемь утра посыльный проводит в штаб. Там все формальности и уладим.

Пашкин толком не помнил, как добрался до кровати. Отметил лишь, что «нумер» чистый, с недавним евроремонтом, простыни свежие, а на стене схема действий при объявлении тревоги. От ужина отказался, разделся и рухнул на упругий матрац.

Ох и денек. Не то кино без немцев, не то, наоборот, цирк с конями… Напоследок в голове совершенно не к месту возникла фраза: «Иван Арнольдович, покорнейше прошу пива Шарикову не предлагать!»

30. Сердца трех

К Русе подъезжаю с противоположной от Киева стороны, мало ли что. К счастью, вокруг аэродрома все тихо. Огромное летное поле тихо дремлет, не опасаясь таких, как я, нежданных гостей.

Опель оставляю скучать метрах в трехстах от аэродромного ограждения, в тихом кармане. Пусть постоит, отдохнет с дороги. Мне отлеживаться некуда — еще несколько часов, и небо начнет светлеть, а такое счастье и нафиг не надо. Для того, чтобы выкопать узкий шурф, понадобится часа два-три, не меньше… Запихиваю лопатку под «спину» рюкзака, сверху прищелкиваю миноискатель. Дозиметр в один карман, пистолет в другой. Оба ножа еще со старта в набедренных карманах штанов. Чехол с навигатором вешаю на шею.

Луна, луна. Цветы, цветы… В смысле, луна почти полная. Висит над головой, щурится. Мол, творческих тебе успехов, мой полуночный товарищ… Щурюсь в ответ, но цепляю на лоб ноктовизор. Случаи, сами знаете, бывают разные…

Стараясь не пересекать открытые пространства, обегаю летное поле чуть не по периметру, отмеченному заплывшими ямками на месте некогда вырванных с мясом столбов. Сердце бьется чуть сильнее, чем следовало бы после такого легкого кросса. Но и я, пардоньте, уже не тот спортивный подтянутый капитан с чистыми легкими и здоровой печенью… Хорошо, что организм уже малость подчистился от алкоголя, а то тут я бы и сдох.