Год ворона. Книга 1 (СИ)

Мальчишка не профессионал от слова «вообще». Ошалел от страха и боли. Морщит рожу, на которой засыхает кровь… Отвечает на вопросы механически, не задумываясь.

— Этот твой Айвен тебя за что? — продолжаю импровизированный допрос.

— Я, я не знаю! — мальчишке явно хочется расплакаться, но пока держится. Точно, блин, Милкин собрат. — Может, у него крыша поехала?

Ну да, с ума сошел. И глушак прикрутил в помрачении рассудка?

Резко меняю интонацию и направление вопросов, используя надежный прием «имитация владения информацией с целью дезориентации допрашиваемого». Проще говоря, беру на пушку.

— То, что мы ищем, еще находится здесь? По законам Украины вы обязаны отвечать, или ваше молчание будет являться признанием вашей вины!

Эта откровенная чушь действует на клиента посильнее, чем «Фауст» Гете.

— Так, так значит вам все известно!? — Беркович отшатывается от меня, как от гремучей змеи. — И вы, вы за мной следили?! Да, еще здесь… Мы хотели все проверить и завтра ночью откопать… Но я не сделал ничего плохого, меня нельзя отдавать под суд…

Похоже, что я угадал с подбором ключа, и Жужик принял меня за местного контрразведчика. Так что с этого момента моя заросшая и грязная харя — олицетворение Службы Безопасности Украины. Ну ниче, не самое мерзкое лицо в этой конторе…

Мысленно себе аплодирую. А ведь я, как ни странно, молодец. За считанные минуты заполучил отличный источник информации, и одновременно — ценного свидетеля… Не успеваю до конца осознать собственную крутость, как «ценный свидетель» мешком оседает на траву. Коршуном кидаюсь к хлипкому цэрэушнику. Проверяю шейный пульс.

Живой. Сознание потерял. Интересные же у них кадры водятся…

Заливаю рану перекисью, накладываю тампон и наскоро поверху перетягиваю эластичным бинтом. Достаю из рюкзака рулон армированного скотча и, стараясь не слишком шуметь, скручиваю пленнику руки и ноги. Отрезав кусок, залепляю рот. Носом вроде бы дышит, кровь не сочится. Так что, раньше срока не помрет. Отволакиваю в кусты.

А теперь пора вплотную заняться коллегой Жужика. Он сказал, Айвен? Ну Айвен, так Айвен, мне один хрен. Для начало нужно найти ему надежное место для последнего пристанища. Здесь под боком, вроде как, пожарный водоем должен быть. Взваливаю тело на плечо и, пошатываясь, бреду через чащу. Есть! Метрах в пяти маслянисто поблескивает вода. Озерцо с поросшими кустарником краями. Изначально здесь был котлован, откуда брали землю для насыпей вокруг аэродрома. А потом ямы залили водой. Глубина должна быть приличной. Подходящий груз находится мгновенно — несколько шлакоблоков валяются прямо под ногами.

Стягиваю с покойника штаны и куртку. Их я потом тщательно изучу. Под мелкоскопом. Есть подозрение, что заначек там — как у матерого контрабандиста. Из кармана выпадает хреновинка, похожая на пульт от автосигнализации. Пожимаю плечами и тоже кидаю в рюкзак. Она громко ударяется обо что-то внутри. Да и хрен с ней, не развалится.

Дальше — по методичке. Не нашей, а той, которую когда-то у очередных «волевцев» отобрали. Вытаскиваю у покойника шнурки из ботинок, отбросив сами ботинки в кусты — всплывут еще… Приматываю «утяжелители». Для полной гарантии втыкаю финку в живот. Надрез делаю небольшим, сантиметров в двадцать. Противно, конечно, но сейчас жарко. Вдруг в пруду караси водятся, которые могут шнурки перегрызть? Нет, мы пойдем другим путем! Нам не нужен всплывший труп!

Собравшись с силами, поднимаю резко потяжелевшего «Айвена», будто жутко неудобную штангу, и толкаю его подальше от берега. Очень подальше не получается, все-таки покойный тяжелее меня, да еще с грузилами. Но уж как вышло. «Полевой агент» громко плюхается, и, пуская пузыри, уходит на дно. Хорошо уходит, не оставив за собой никаких демаскирующих признаков, а то лезь за ними, вылавливай… Это вам за «утонувшего» Серегу Бондаренко, гады!

Следом отправляется нож, которым я зарезал «варяжского гостя». Где-то его Ка-Бар все еще валяется. Ладно, поищу.

Бегом возвращаюсь на поляну. Наскоро обследую землю. Есть! Заодно с понтовым ножом подбираю окровавленную футболку и многострадальный ноктовизор. Сворачиваю все в ком, добавляю в середину кусок кирпича, обматываю скотчем и туда же, в воду.

К моему окончательному возвращению Беркович относительно приходит в себя. Спеленатый, как младенец, он и ведет себя соответственно. Мычит новорожденным телком и хлопает глазами. Сейчас обгадится и заревет…

Обхлопываю карманы пленного, вытаскиваю мобильник. Долго мучаюсь с тугой крышкой, подумывая об отправке следом за ножами, но всё же преодолеваю сопротивление. Аккумулятор отдельно, телефон отдельно. И — в карман, где уже лежит разобранный мобильник «Айвена».

Наклоняюсь над Жужиком. Тот пытается отстраниться, но со связанными конечностями выходит плохо.

— Ну что, слушай сюда, Алан Беркович…

Пленник сжимается в ожидании удара.

— Я тебя сейчас развяжу, и ты пойдешь со мной. Будешь делать, что я говорю, тогда оставлю жить. Ты меня понял, Алан Беркович?