Год ворона, книга первая

— Чед, надеюсь, ты не сделал того, что я думаю… — Морган выдержал паузу, подталкивая Аскинса к конкретике.

— Именно! — теперь в голосе резидента слышалось откровенное злорадство. — Я знаю кухню, если помнишь, я сам побыл заместителем директора ЦРУ. Вы начали убирать всех, кто знает о том бомбардировщике и заряде, скоро доберетесь и до меня!

— Придержи язык, болтун! — уже не сдерживаясь, рявкнул Морган.

— И поэтому я застраховался, — продолжил Аскинс, не обращая внимания на окрик советника. — Фонограмма с признанием Сербина, пакет документов и мои пояснения спрятаны в укромном месте. Человек, что ее хранит, никак со мной не связан, вам его не найти. И если я вдруг куда-то исчезну, то не пройдет и суток, как все это появится на ЮТубе…

Морган сжал планшет с такой силой, что едва не переломил аппарат. Стекло экрана едва слышно хрустнуло, но создание сумрачного гения Стива Джобса с буддийской стойкостью выдержало испытание.

— Поэтому повторю — сужайте круг, как хотите, но я останусь среди неприкасаемых! — закончил Аскинс.

Морган несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь вернуть самоконтроль.

— Чед, я понимаю твое состояние, но ты ошибаешься, — произнес он, наконец. — Давай возьмем тайм-аут, чтобы ты успокоился, а после все обсудим, лучше лично.

— Я совершенно спокоен, — ядовито ответил резидент. — Особенно теперь, когда ты в курсе моей страховки.

— Ты совершаешь большую ошибку, — Морган решил, что тень угрозы будет не лишней. Вряд ли Аскинс одумается, но вдруг… — Ты угрожаешь тем, кто тебя и так ценит, вместо того, чтобы сотрудничать.

— Плевать, — лаконично ответил резидент и отключился.

Завершив разговор, советник положил телефон на столик и глубоко задумался. Минут через пять он взял планшет, осторожно и медленно, словно аппарат обжигал пальцы. В голове у Моргана эхом отдавались его собственные слова, сказанные совсем недавно Джамалю, и ответ террориста.

Поэтому я должен иметь аварийный контакт на крайний случай… Причем в обе стороны. Не исключено, что вы захотите в срочном порядке поставить меня в известность о чем-то крайне важном и неотложном.

И кто бы мог подумать, что связь действительно понадобится, причем так скоро?…

Стиснув зубы, Морган решительно, словно отгоняя призрак сомнений, открыл электронную почту и набросал текст короткого сообщения. Палец Виктора завис над иконкой, советник закрыл глаза и, пробормотав короткую молитву на родном языке, коснулся экрана. Дождавшись уведомления, что послание благополучно ушло адресату, Морган положил планшет и потер гудящие виски. Теперь оставалось только ждать. И надеяться, что он не ошибся в Джамале.

Налив себе стаканчик виски, советник мимолетно подумал о несчастном идиоте — Берковиче, благодаря которому заварилась вся эта каша. Но о мертвых — либо ничего, либо в некрологе…

32. Смерть шпиона

До квартиры добрались без приключений. По уму, тащить гражданина Берковича в нашу берлогу не стоило. Но отпустить его — то же самое, что выйти на Крещатик с плакатом «Вот он я! Хватайте!» А убивать парня просто так, по принципу «шоб не було!», рука не поднялась.

Окна квартиры не светятся, но Мила не спит. Не успеваем выбраться из лифта, как начинают щелкать многочисленные замки. Дверь открывается. Девчонка стоит на пороге все в том же лолитском прикиде. С кухни на площадку тянет многообещающими запахами. Если бы не стонущий под боком Беркович и не общая задолбанность организма, отвыкшего от суточных, считай, марш-бросков, можно было подумать, что никуда я и не уезжал. Так, выходил во двор пива бутылочку всадить.

— Ой, а это кто? — спрашивает Мила, запустив нас в прихожую.

— Трофей, — хмуро отвечаю я. — Вырван из клыков кровожадных акул империализма. Американец, если что. Зовут Алан, поживет пока у нас. Под домашним арестом.

— Американец? — переспрашивает девчонка, в глазах которой загорается непонятный мне огонек. — Тощенький какой!

Проталкиваю Алана вперед, закрываю дверь.

— Он, кстати, ранен немножко…

Мила снова ойкает и бросается за аптечкой. Точнее, за малым медицинским набором, который мы собрали попутно с обновками.

Разуваюсь сам, стягиваю обувь с Жужика. Шпион, не мигая, пялится в зеркало, висящее в коридоре и под моими толчками задирает ноги. Сначала правую, затем левую. Разув, заталкиваю героя в свою комнату, сажаю на диван.

— Без глупостей, это специальный апартамент, здесь все под контролем!

Жужик в полном ступоре и неожиданностей особых не жду. Но мало ли, вдруг его переклинит, и пленный рыцарь плаща и кинжала решит вдруг вынести стекло табуретом и поорать в окно, призывая на помощь Капитана Америку и прочих бэтменов-спайдерменов?