Год ворона, книга первая

Ну а дальше дело техники. Подпись на договоре, плата за три месяца вперед, и довольная дама-агент покидает квартиру, напоследок многозначительно окинув взглядом Милу и с небольшим сарказмом в голосе пожелав нам «приятного отдыха». Наткнулась, наверное, в моем паспорте на штамп о разводе, и додумала логическую цепочку дальше. Ну и хрен на нее. Я, по легенде «командировочный». Имею право на отдых. А все риэлторы, они такие риэлторы…

Закрываю дверь. Теперь самое время заняться Витиной пленкой.

В рюкзаке давно ждет кассетный плеер — древний китаец с невыговариваемым названием «Akaiwa». Вставляю свежие батарейки, втыкаю наушники, нажимаю «Play».

Запись короткая, минут на десять. Голос трезвый, виноватый, определенно принадлежит покойному штурману. Говорит Сербин сбивчиво, но более-менее складно. Или читает по бумажке, в большом волнении, или наговаривает то, что не раз продумывал. Прослушав, снимаю наушники, вытираю мокрый лоб. Вроде и не жарко, но меня бросает в горячий пот. Перематываю пленку. Внимательно слушаю запись еще раз, ловя каждое слово, произнесенное дрожащим голосом покойного летчика. Мила сидит, как на иголках, и это понятно. Молчит, понимает, что сейчас меня дергать и спрашивать не надо.

Хочу прокрутить в третий раз, но останавливаюсь, осознав, что это меня уже клинит от нежелания признать суровую правду жизни. Рассказ покойного Сербина, очень логичный и внятный, полностью объясняет происходящее. Все, ну почти все, становится на свои места. Но, господи боже ж мой, как же хочется влить в себя ноль семь одним махом от такого понимания. И главное — от перспектив.

После долгого колебания передаю плеер Миле. Не стоит ей этого знать… с одной стороны. А с другой — у нее, пигалицы малой, похоже, эйфория пошла, от того, как благополучно все пока разрешается. Эйфорию эту надо сбить и вообще показать, как глубоко мы влипли. Конечно, от такого знания она может обратиться в зашуганную мышь, но пусть лучше так. Проще уберечь будет. Ее и себя.

Девчонка слушает. По мере новых подробностей выражение лица у нее меняется. Интерес, затем удивление, а на последних минутах — нескрываемый ужас.

Запись кончается. Мила стягивает наушники и опасливо косится на «китайца», будто ожидая от него взрыва.

— И это все на самом деле?

— Похоже на то. Иначе с чего бы нас так кошмарить?

— И что теперь?

Неопределенно пожимаю плечами. Если бы я сам знал, что теперь…

19. Лицензия на теракт

Вертолет «Робинсон R44» гражданской модификации — четырехместная машина бизнес-класса поднялся с летного поля международного аэропорта Шарджа и, перелетев через невысокую горную гряду Хаджир, начал широкий разворот над столицей эмирата Фуджейра.

Советник президента США по вопросам национальной безопасности Виктор Морган разглядывал сквозь большое лобовое стекло белый треугольник городка, что раскинулся на берегу Оманского залива. Он с ностальгией вспоминал те безмятежные времена, когда он мог позволить себе прилетать сюда как простой турист. Фуджейра была местом, в котором, как нигде, можно ощутить вкус жизни.

Самый молодой эмират ОАЭ не так известен как Дубай или Абу-Даби. В нем нет ни намывных островов, ни «шестизвездных» отелей, ни дворцов-магазинов. Здесь не проводятся оружейные выставки и парады роскошных автомобилей. Но, несмотря на это, люди знающие и понимающие считают Фуджейру едва ли не самым уютным местом во всей Аравии.

В городке и его окрестностях немноголюдно и тихо. Чистоте на улицах может позавидовать даже Сингапур, где центральные улицы моют с шампунем, а законы по продаже спиртного самые мягкие среди всех эмиратов — в магазинах можно свободно купить не только пиво и вино, но и крепкие напитки. Отели и рестораны готовы удовлетворить самый капризный вкус, а их персонал — исполнить любое экзотическое желание уважаемого клиента. При этом гарантируется конфиденциальность, которая не снилась даже самодовольным швейцарцам. Прекрасное место для того, чтобы с комфортом встретиться с нужными людьми подальше от сторонних глаз…

Обогнув городские строения, вертолет приземлился у самой береговой черты на посадочной площадке отеля «Хилтон». Не дожидаясь полной остановки лопастей, советник президента спрыгнул на асфальт и, придерживая рукой широкополую «колониальную» шляпу, сразу же сел в подскочивший «Рейндж ровер». Машина вышла на дорогу, идущую в сторону Кар-Факкана, и рванула вперед вдоль беспрерывного ряда вилл и коттеджей.

Проехав около километра, вседорожник свернул в проезд между высокими глухими заборами, над которыми виднелись лишь верхушки плоских восточных крыш. Невзирая на отсутствие каких-либо указателей, этот переулок был отлично известен многим. Здесь находился ливанский ресторан, один из лучших во всей округе, так что в появлении в этом районе чужой машины не было ничего необычного.