Год Ворона

Лицо Петровича темнеет. Когда деревья были большими, а проблемы маленькими, его жена, милая женщина, была душой нашей семейной компании. Хорошо играла на гитаре, пела...

- Вера погибла пятнадцать лет назад.

Короленко скупыми словами рассказывает свою "историю успеха".

Он уволился из украинской армии, отказавшись второй раз в жизни принимать присягу. Первое время работал тренером. Я не знал, что, оказывается, как раз в то время, когда "дядя Леша" обучал меня драться, его выселили из служебной квартиры, срочно понадобившейся свежеиспеченному полковнику Генштаба с запорожскими усами и "свидомой позицией".

Еще через полгода секцию при клубе округа закрыли из-за отсутствия финансирования, и он устроился работать охранником на склад. Зарплаты едва хватило на то, чтобы снимать крохотную гостинку в "пролетарском" районе, где семья офицера, а в особенности симпатичная и яркая жена, сразу же стали белыми воронами. Она возвращалась вечером с автобусной остановки...

Тело с несколькими десятками ножевых ранений обнаружили в близлежащей замусоренной роще на следующее утро. Несмотря на то, что убийцы были известны всему району, милиция объявила дело "глухарем". Тогда Петрович, как он скупо выразился, "решил вопрос своими силами" и, оставшись с семилетней дочерью на руках, уехал в Брянск, где ему предложил возглавить службу безопасности местный банкир.

Банкир оказался мужиком умным и дальновидным. Кризиса ждать не стал. Слил "мелкий" транш в восемь миллионов долларов на свой счет в швейцарском банке и благополучно отбыл в Израиль. Вскоре банк с треском лопнул, мелкие акционеры поразбегались и вокруг осколков былого величия начались обычные акульи хороводы, отбиваться от которых пришлось дядьлешиной службе.

Петрович тогда мало смыслил в коммерческих делах и не стремился к предпринимательству. Но ему не хотелось начинать все с начала, - это занятие для молодых и бессемейных.

- В общем, разрулил, что мог, а себе забрал агрофирму в Новозыбке, - рассказывает он, по-буржуйски смакуя коньяк. - И начал экономику поднимать... Первые годы из прибылей были одни убытки. Весь офис - две комнатки в аварийном здании бывшего собеса. Ездил я тогда на убитой "Ниве" - больше под ней лежал, чем за рулем сидел. Но понемногу стали богатеть, хотя жиром не обрастали. Так до девяносто восьмого и тянулось. А потом - дефолт. Но я-то не спекулянт, а производственник, у меня тогда все деньги были в оборудовании и продукции, а зарплата народу выплачена полностью. В общем - кому война, а кому мать родна. Еще не успели Киндерсюрприза из премьерского кресла вытряхнуть, как наша фирма оказалась одним из немногих в области не-банкротов и вышла на новую орбиту.

На первый заработанный миллион чистой прибыли Короленко по его словам "Дом на Балеарах покупать не стал", а начал активно вкладываться в кадры и современные технологии. Заказал в Штатах у одной из серьезных компаний адаптацию перспективных пород к местным условиям. Через пять лет холдинг производил сорок процентов мяса Нечерноземья.

Вскоре, чтобы не зависеть от переработчиков, купил и переоборудовал самый большой в России Брянский мясокомбинат.

- Теперь три из пяти батонов колбасы, которые продают в Москве - наши. А три года назад, когда нефтяные рубли по госпрограмме пошли на развитие заброшенных земель, наш холдинг вышел за границы района и скоро развернется на всю Брянскую область.

- Эх, нам бы так, в Украине, - не выдерживаю я. - С нашими-то эталонными черноземами.

- А кто мешает? Только жулье от управления страной оторвите, а то присосались, как пиявки... Ваши нынешние - кто? "Бизнесмены" - лавочники, торгаши, посредники, - словом, вирус. Вирус своих мозгов не имеет, ничего не производит, в питательной среде активно размножается, корежа здоровый организм, а когда все сожрет вокруг себя, быстро загибается. Так что, мой вам совет - ждите кризиса да готовьте вакцину... А это все, - завершает рассказ Петрович, кивнув на дом, - как-то само собой. Начал быт улучшать, одно за другое. Да и, в сущности, такие копейки...

Похоже, что дяде Леше можно рассказать абсолютно все... Ну что же, поедим и приступим.

Ужинаем за просторным столом, на выходящей к озеру веранде.

Моя команда, умытая и причесанная, уже немного пришла в себя. По выражениям морд можно сделать вывод, что мылись все же раздельно.

Беркович сразу же ввел в ступор повара, в ответ на вопрос, что он будет заказывать, традиционно поинтересовавшись, можно ли гамбургер и картофель-фри. Очень расстроился, получив отрицательный ответ, но узнав, что в этом доме (о, счастье) имеется кофе без кофеина, успокоился, и начал хлебать аппетитнейший суп-харчо так, что за ушами трещало. Мила ведет себя не в пример сдержаннее.

В разгар дружеского обеда на площадку между верандой и озером, вдруг, словно чертик из табакерки, выскакивает приземистая двухдверная машина со стремительной угловатостью обводов, в которой безошибочно узнается "Ламборджини-Дьябло".

Лицо Петровича озаряется улыбкой.

- А вот и Ольга! Ты ее, наверное, еще совсем маленькой помнишь...