Год жизни: от начала по кругу

– Я правда хочу быть с тобой, не знаю почему, но ты мне очень дорог, и мне так тяжело… Что мне делать, скажи, что мне делать!?

Она умоляла помочь ей, но мне неизвестен был способ успокоить разбушевавшийся ураган. Алиса ломалась, подстраивалась под меня уже в ту минуту, переставала быть прежней, переставала так радоваться.

– Просто останься со мной рядом, вот увидишь, всё наладится со временем всё наладится… Если скажешь мне почему тебе так плохо, я постараюсь это исправить. Если причина во мне, то скажи, что именно не так, и мы всё наладим, только не оставляй меня так, только не так.

Я видел, что она начинает смягчаться, мои уговоры попали в самую точку, но тогда мне не досуг было анализировать, что именно стало действовать. Теперь мне кажется, что слова про изменения стали решающими. Она думала, что я смогу стать другим человеком, или же она так не думала?

– Ты такой какой есть, и я такая какая есть, может поэтому мне так плохо. Я вижу, что ты очень хороший, но воспринимаешь мир не так, как я и это очень пугает, – ответила в тот момент Алиса.

Вот в этом и суть проблемы, она уже тогда не видела иного пути, как измениться самой, чтобы быть вместе. Почему Алиса пошла на подобный шаг, ведь я сказал, что могу поменять что-то в себе?

Сейчас стало яснее Алиса не поверила, ведь и я сам не верил в то, что говорил. Мои слова были направлены на то, чтобы она осталась, старался их подбирать их так, как она бы хотела их услышать, и никаких изменений с моей стороны быть не могло, ведь, по моему мнению, никаких изменений и не нужно было. Не было ни одного раза, чтобы Алиса видела, что я могу стать другим.

– Мы сможем всё преодолеть вместе, ведь я люблю тебя, – последнее, что я мог произнести на тот момент.

Она разрыдалась, но отпустила чемодан. Всё было позади, Алиса не уходила, а ведь это и было то, чего я добивался. Слова про любовь не были пустым звуком, и были произнесены от чистого сердца. Я и правда уже тогда её любил так сильно, как мог, но просто не решался произнести вслух из-за излишней застенчивости. Значит и Алиса уже тогда любила меня, раз не смотря на ссору, не покинула дом?

Возвращаясь назад к дню переезда, когда жена радовалась, что больше не придётся делить комнату с подрастающим братом, и к тому дню, когда мы чуть не расстались, можно было соотнести эти два события. Между ними прошло буквально два месяца, а какие разительные перемены. Несмотря на то, что её ожидало возращение в родительский дом, в тот дом, где ей не было места, она без сомнений хотела собрать вещи. А это значило, что жизнь со мной для неё стала большей пыткой. И я своими руками продлил ад ещё на много лет после.

Не всегда благие намерения помогают, в большинстве случаев это тупой эгоизм. Уговаривая её остаться со мной, ни на одну секунды мне не было жаль молодую девушку. Она была тем, с кем мне хотелось быть, той кого я любил. Но в моих действия был только эгоизм, если бы я и вправду любил, то не стал бы так яростно удерживать около себя, позволил бы уйти. Но такой вариант даже и не рассматривался, жалось к себе была премного выше чувств женщины, которая яростно сопротивлялась угрозе.

Тугой комок непонятных рассеянных воспоминаний расплетался внутри меня, но при этом я рассказывал милой собеседнице о хороших сторонах, стараясь позабыть плохие. Я стал сам для себя тем человеком, которого мог ненавидеть. Такие люди вызывали одно лишь чувство – презрения. Стать таким никому не пожелаешь, презираемым и ничтожным, но в глазах окружающих, вроде святым. Вера в собственную непоколебимость утрачивалась, открывая мрак, прятавшийся до сей пор глубоко. Девушка-консультант, уже чуть ли не плакала, проникаясь словами неизвестного человека, а мне этого и хотелось, увидеть её жалость.

Странно осознавать, что тем человеком, проявившим толику сострадания, стала обычная девушка, первый раз появившаяся на пути. Жалость не самое приятное чем могут одарить посторонние или родные, не важно, но, когда тебя замечают становится немного легче. Жёсткая бескомпромиссная мать, холодный бездушный отец, друзья, что находятся рядом просто по велению случая. Они вроде и говорили пару приятных сердцу слов, но не верили в них. Им скорее было необходимо соблюсти видимые приличия, а вот волновал ли их я, как человек, навсегда останется неким секретом. Когда у человека в жизни происходит большое горе, да даже маленькая неприятность, мы в большинстве случаев не удосуживаемся поставить себя на чужое место, прикрываемся страхом очутиться там же, поэтому и не стараемся утешать.