Год ЖЖизни

И вот в конце фильма, когда всё, как положено, рушится, гибнут бесценные артефакты, всё страшно и плохо, вдруг… гаснет экран. Светятся только лампы выходов. Зрители тихонечко сидят, никто не кричит: «Сапожник, косой, давай кино!» Все ждут. Ждем минуту, две, пошла третья минута. Зрители, и мы в том числе, начинаем волноваться, посмеиваться, шуметь. И тут заходит билетёрша и говорит: «Свет вырубился во всём районе, когда включится – непонятно». Мы спрашиваем, мол, а нам-то что делать? Она отвечает: «Что делать? Не знаю. Но тут и смотреть-то нечего осталось. Тут щас этой плохой девке выжгут глаза, а этот улетит. Всё закончится хорошо». Просвещённая публика засмеялась в голос, мы присоединились к всеобщему смеху. Кто-то наугад крикнул: «А они-то поженятся в конце?». Билетёрша серьезно и громко ответила: «Поженятся-поженятся, я же говорю, хорошо закончится!»

И тут же улетучился весь лоск нового, технически совершенного современного кинотеатра, забылся стереозвук и долби-сираунд. И вспомнились просмотры фильмов в кемеровском кинотеатре «Юбилейный», с карболитовыми сиденьями, вечерние фильмы в летних открытых кинотеатрах на юге, с комарами и семечками, походы с корабля на фильмы в матросский клуб посёлка Западный недалеко от Совгавани. Там всегда рвалась плёнка, был плохой звук, неудобные сиденья, но всегда было весело.

Мы покинули зал, и все хохотали. Многие задержались в фойе, смеялись, обсуждали выступление прекрасной билетерши. И тут во всем районе дали свет. Нам предложили вернуться в зал и досмотреть оставшиеся семь-восемь минут. Мы вернулись, и всё случилось, как и рассказала кинодива из кинотеатра «Заря». Он улетел, а они поженились. Мне очень весело сейчас.

Сам Спилберг не мог представить себе того, как может усилить восприятие фильма женщина лет пятидесяти пяти с довольно ощутимым южным выговором, работающая билетёршей в кинотеатре. Не знаю как кому, но мне новый Индиана очень понравился!

30 мая

Очень благодарен всем, кто посылает свои мнения или просто сообщает о том, что читает «Асфальт». Заглядывал в блоги. Спасибо всем, кто обсуждает мою книжку. Даже тем, кому не нравится, и тем, кто не понял или не хочет понимать. Вы потратили время своей жизни на то, чтобы её читать. С удовольствием, радостью, волнением или негодованием… А то, что вы её обсуждаете и сообщаете мне свои соображения – для меня чуть ли не самое главное сейчас. Всё-таки я над ней долго трудился… Когда выпускаешь спектакль, сразу всё ясно. Зрители, смех, тишина, аплодисменты… Отклик немедленный. С книгой не так. Большое спасибо!

Были какие-то планы на день. Собирался с кем-то встретиться, но тут по каналу «Наше кино» начался фильм Шукшина «Ваш сын и брат». Знаю же его наизусть… Но отложил всё, выключил телефон и смотрел, не отрываясь. А сейчас переполняет меня и просто разрывает от нежности и грусти. Помню, как в аэропорту Катара, чёрт-те где, среди совершенно инопланетно одетых людей, живущих по таинственным и неведомым мне законам, смотрел на компьютере фильм «Живёт такой парень». Смотрел, наверное, в двадцать пятый раз. И тоже переполняли меня нежность и грусть. А ещё подробное знание того, о чём в фильме говорится. И очень внятна была любовь ко всему, чем наполнен фильм. Тогда я был в процессе работы над книжкой «Реки». И как же я рад, что книжка получилась такой, какой получилась! Всё время, когда писал её, думал о том, понравилось бы это Шукшину или нет. Очень по-детски думал (улыбка).

2 июня

Почти сложил дорожную сумку. Утром полечу в Хабаровск. Там уже сейчас утро, а здесь город только затих и уснул. Промахну часовые пояса и сутки насквозь и прибуду в восемь утра, а вечером – спектакль… Домой вернусь только 22 июня.

Закончился первый день наступившего лета. Так сейчас хорошо в Калининграде! Всю неделю стояла тёплая, безоблачная погода. Не жаркая, а тёплая и нежная. У моря прохладнее, чем в городе. Отчаянные и выпившие люди активно пробовали балтийскую волну, открывали сезон.

Вчера допоздна с дочерью смотрели «Чужих-2». У неё начались каникулы, и она ощущает лето как бесконечно длинное и полное надежд время. К моему удивлению, для неё фильм «Чужие» – неизвестное кино. Смотрел с ней этот фильм и видел его как бы её глазами. Увидел, что в фильме много весьма архаичных эффектов, которые раньше мне казались убедительными. Помню, как мне было страшно, в какие-то моменты я просто не мог смотреть на экран. А ей не было страшно, она смотрела, смотрела, да и уснула, практически в самом волнующем месте.

Как-то участвовал в конкурсе пьес как член жюри. Читал много драматургических текстов. И попался мне один текст, который начинался монологом героя. В начале пьесы, как бы в прологе, герой рассуждает приблизительно так: «Как было бы легко и приятно рассуждать о жизни, о том, что происходит вокруг, говорить о том, что вижу. Как было бы хорошо вспоминать про детство, воспроизводить разные подробности прожитого… если бы не было Гришковца».