Годин

– Ага, поправилась. Ты что не понял? Леша, я – беременная!

– Действительно, не понял… – Снова и снова, как будто не веря, проводил глазами по ее фигуре сверху вниз, снизу вверх. – Ты же писала, что ждешь меня! И ничего… такого!

– Не хотела тебя расстраивать. Тебе же там, наверное, и так не сладко было.

Понял, почему об этом ничего не написали и родители:

– Не сладко…

За спиной Кати показалась ее мать в синем халате, всплеснула руками:

– Ой, Лешенька из армии вернулся! Какой красивый в военной форме! Детки, что же вы через порог разговариваете? Заходи, дорогой гость, проходи в дом!

Голос ее был необыкновенно ласков. Годин помнил: мать Кати всегда посматривала на него с недоверием, с каким-то подозрением, а тут вдруг такое гостеприимство.

Катя пожала плечами:

– Хочешь, зайди.

Алексей мотнул головой:

– Спасибо, в другой раз, дома свои ждут. – Сглотнул. – И кто, кто – отец?

– Валера… – Отвела взгляд Катя.

– Валерка, Валерка окаянный обрюхатил! – Чуть ли не взвопила мамаша. – И жениться, паразит, не хочет! А как же ребеночек-то будет без отца? И Кате нужен нормальный муж, а не пьянь какая-то. Чтобы заботился о семье. Всякой твари по паре! Не тому доверилась моя девочка. Ой, не тому! Не смогла правильного мужчину выбрать. Ошиблась, с кем не бывает… Но все же поправимо. Ну, заходи, заходи, Лешенька. Мы ведь тебя так ждали, так ждали, думали, как все у вас устроится…

Алексей снова мотнул головой:

– Ждали, вижу… Спасибо! В другой раз!

Резко развернулся и шагнул к лестнице.

– Леша! – Как-то визгливо вскрикнула Катя. – Не виновата я! Он, он меня…

Годин остановился и оглянулся:

– Что он?!

Катя ничего не ответила, снова опустила глаза. Алексей быстро зашагал по лестнице.

– Леша! Ты приходи, приходи! – С каким-то отчаянием крикнула вслед мамаша.

Пока шел к своему дому, успел подумать и о Кате, которой напрасно доверял, и о Валерке, которому стоило набить морду. На душе было противно. Алексей так предвкушал эту встречу с Катей, представлял себе, как обнимет, как поцелует, прижмет, а потом случится то, что они отложили на два года. Ну вот, случилось, но не с ним. Годин сплюнул. В армии правильно говорили: «Весь мир – бардак, все бабы – бл…ди!» Еще удивлялись, что Алексея ждет его девушка, многих переставали ждать уже через несколько месяцев разлуки. «Ждет! Дождалась!» Снова сплюнул.

Година просто разрывало изнутри. Хотелось одновременно и бутылку водки выпить прямо из горла, и бить, крушить все вокруг, не разбирая, кто прав, кто виноват. Без остановки! Ох, подвернулся бы сейчас Валерка!

Он сжал кулаки и остановился, не доходя до дома. Оглянулся. Снова пошел. Назад, к дому Кати. Не доходя до ее подъезда, остановился. Потоптался на месте. Снова пошел. Но уже к дому Валерки. Через пару десятков шагов остановился. Постоял, усмехнулся вдруг и снова пошел. На этот раз точно домой. С каждым шагом ощущал себя все лучше и лучше, ведь больше не нужно думать о том, о чем он столько думал в армии, – о семейной жизни с Катей и ее родителями. Алексей и желал, так же как его отец, иметь жену, детей, но и не хотел жить при этом предсказуемо, как все вокруг в Дальнедорожном или Потаповке, скучно. Он легко представлял себе, как Катя родит одного, второго, может быть, третьего. Как превратится в свою мать, которая без остановки пилит мужа за дело и без дела. Алексей многое мог представить в такой семейной жизни, кроме одного: о чем они будут говорить с Катей в промежутках между ссорами и домашними делами. Или станут молча лузгать семечки у телевизора, по которому в сотый раз идут «Карнавальная ночь», «Кубанские казаки», «Свинарка и пастух»? Снова усмехнулся, покачал головой: вот же, все решилось само собой. В его жизни больше нет этой девушки, к которой, как оказалось, кроме прежнего физического влечения и нынешней обиды ничего у него и не имелось. Он теперь абсолютно свободен. Химический элемент «Годин» вырвался из чужой клетки таблицы Гименея.

Домой зашел с легкой задумчивой улыбкой на лице. Отец озабоченно поинтересовался:

– Надеюсь, ты не наделал глупостей?

– Нет!

Мать обняла:

– Если невеста уходит к другому, еще неизвестно, кому повезло.

– Так точно! Порядок в танковых войсках!

В его комнате теперь жила Лиля. Вместо фотографий рок-музыкантов на стенах висели девичьи картинки. На полках рядом с учебниками и тетрадками – несколько кукол разных калибров. Нажал на кнопку магнитофона – работает. Как будто никто и не включал его с тех пор, как Алексей крутил эту бобину последний раз перед армией:

«В суету городов и в потоки машин
Возвращаемся мы – просто некуда деться!
И спускаемся вниз с покоренных вершин,
Оставляя в горах, оставляя в горах свое сердце.
Так оставьте ненужные споры!
Я себе уже все доказал —
Лучше гор могут быть только горы,
На которых еще не бывал.
На которых еще не бывал…»