Читаем Годори полностью

могу", - задыхается Фефе. "Будьте вы прокляты! - кричит Лизико. Будьте вы все прокляты!" - "Лизико, Лизико, Лиза..." - шипит в темноте перепуганная Фефе. "Будьте вы все прокляты!" - повторяет Лизико, на этот раз спокойно, с улыбкой в голосе. "Ну-ка еще разок подняли, и кончим с этим делом!" - подбадривает Железный. Тяжеленный мокрый "кокон" выскальзывает из рук. Слышен громкий плеск, затем вода всхлипывает, ворчит. Не устояв на скользких камнях, они валятся на свою ношу. И все это в полнейшей тьме. Где-то ниже по течению квакают лягушки. Трудно сказать, они вдруг расквакались или их не было слышно... "Бакаки цкалши кикинебс"1, старательно произносит Лизико, чтобы не сказать того, что готово сорваться с языка. Она уже по пояс в воде: подавшись вперед, тащит за собой опутанный веревками "кокон". "Вы и меня не огрейте чем-нибудь по башке, не утопите вместе с ним", - говорит вроде бы в шутку. "Вообще-то нам обеим за ним дорога", - подхватывает Фефе. "Нет, мне умирать нельзя. У меня есть муж и скоро будет ребенок", - взволнованно откликается Лизико, серьезно, торопливо, словно времени у нее совсем мало или ее в самом деле собираются убить. Выходит, если кому идти вслед за утопленным кулем, то только Фефе мужа нет и ребенка, надо полагать, не предвидится. Фефе понимает это и изо всех сил налегает на куль. Еще увидим, кто уйдет, а кто останется! Фефе не любит болтать. Ей по душе дело, а не разговоры. Все время, без конца и без остановки, не присев и не переводя дух... Судьба сделала ее хозяйкой такого дома, о каком она и не мечтала. И она не подведет судьбу, чтобы та не сказала в сердцах: обманулась, она того не стоила! Ради сохранения дома похоронит и мужа, и сына. Рабыня семьи, только безграничным, бессрочным служением ее интересам может выкупить свободу. Если под рукой не окажется дела, найдет, придумает. Даром, без оплаты. В крайнем случае, станет толочь воду в ступе, просеивать песок в решете, месить воздух, варить топор... Она не трудолюбивая, а трудоспособная, в прямом значении этого слова. Труд не только возвращает ей мир вокруг, но дарует способность осознать себя в этом окружении. Такова ее природа. Иначе она как рыба без воды. Пятилетним ребенком присела на корточки перед соседским мальчиком, утонувшим в Куре, и, пока другие (взрослые) оглашали воплями окрестности, не зная, что делать, чем помочь утопленнику, уложенному на клок брезента, она мизинчиком выковыряла у него из ушей набившийся на дне ил. Для нее не существует трудного и легкого, грязного и чистого дела - все надо делать, причем не кому-нибудь, а ей... Она и делает, понурив голову и набрав в рот воды. Она не только свидетельница грехов, проступков и преступлений Кашели, но их защитница и оправдание... Если бы не Кашели, кто знает, в каком подвале истаяла бы она, подобно малолетней сестричке, и проносящаяся мимо жизнь опалила бы ей уста и ослепила бы глаза яркостью и горечью неосуществимых желаний. Но самое ужасное, что в отличие от сестры ее даже некому было бы похоронить, хотя бы положить в чемодан и воровато, тайно зарыть в чужой могиле. Для нее важно не к а ш е л ь с т- в о как таковое, а влияние и значимость конкретного Кашели, хотя бы того же Раждена; она помнит, что не Ражден женился на ней, а княжна Кетуся силком женила его, и совершенно безразлично, с какой целью: приставила в качестве вечной хранительницы и заступницы или подослала как потенциального убийцу. Нужно ли говорить, что она преданнейшая жена, но эта преданность объясняется не любовью мужа, равно как и не любовью к мужу, а страхом, полученным в наследство от свекрови, и чувством признательности за этот страх. Да, она бесконечно благодарна свекрови за свое счастье и да - она страшится мужа, который в любую минуту может лишить ее этого счастья. В постели с прокаженным ей было бы спокойней и безопасней, но она готова проглотить любые оскорбления, стерпеть любое унижение, только бы сохранить благополучие и достаток, только бы не стать опять посмешищем для подвальных пауков и крыс. Взамен она отдаст все, включая честь и достоинство единственного сына. Антон не сомневается, что первой (то есть до него) мужа с невесткой застала мать... Скорее всего, в тот день, когда пошла на рынок и неожиданно для себя слишком быстро воротилась назад (подскочило давление, расстроился желудок, не досчиталась денег - не важно...). Она вошла на кухню, и что же видит: там хозяйничают два беса, голых, в чем мать родила, - урча и постанывая, жадно, взахлеб пожирают друг друга. Ничего вокруг не видят, ничего не слышат, словно побились об заклад, кто сожрет раньше, кто первый... Да-а, зрелище впечатляющее, пожалуй, слишком непристойное, даже постыдное, но, определенно, волнующее. Нагие тела крепкого, многоопытного самца и нежной самки в поре зрелости (точнее - рано созревшей) вклинились друг в друга, сплелись, превратились в единое существо, притягательное и аппетитное, как глазунья, шипящая на раскаленной сковородке... Что оставалось бедняжке Фефе?! До каких пор смотреть, разинув рот? Может быть, вскипятить воду и, прежде чем они очнутся, окатить кипятком, как сцепившихся при случке собак?! (Однажды, в далеком детстве, как нарочно, перед их домом сцепились кобель и сука, и Антон по сей день отчетливо помнит хозяйку собачонки, махонькую старушку, божий одуванчик, которая одной рукой пыталась оттащить за ошейник свою сучку, а другой нерешительно била ее по заду - "Вот придем домой, я тебе

Перейти на страницу:

Похожие книги

Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза