Годунов. Последняя кровь

– Только тушинский боярин Трубецкой тоже не лыком шит, глядишь, спит и видит себя на престоле, – поддакнул Фролу другой сотник Иван Иванов. – Как бы тот же Трубецкой вместе с Заруцким нам не помешали войти в Суздаль. Казаки тоже хотят быть первыми освободителями Суздаля и Москвы, соперничество с нижегородцами им ни к чему, это и самому глупому понятно…

Как в воду глядел сотник. И Заруцкий, и Трубецкой поняли, каждый по-своему, что им и их своевольным полчищам грозит от новой земской воинской силы Пожарского и Минина. Ими на Суздаль были брошены отряды казаков под началом атаманов Ивана и Андрея Просовецких. Осаждающие Суздаль польские полки уклонились от боя с казаками и отошли от города. Лихие казаки пошли на опережение планов ополченцев, заняли, к неудовольствию Пожарского, его родной город, закрыв воеводе прямой путь на Москву.

Самое смешное, что Пожарскому не составляло никакого труда выбить лихих казаков из Суздаля, склонить атаманов Просовецких к сдаче. Только начинать свой освободительный поход на Москву с битвы своего второго ополчения с казацким первым ополчением, с пленением атаманов Просовецких совсем не хотелось умному стратегу и политику Пожарскому. Он же чувствовал, как его подставляют потенциальные союзники Трубецкой и Заруцкий. Вот и пришлось Пожарскому на время отложить его блестящую идею сделать его родной Суздаль местом сбора ополчений и всех выборных представителей Земского Собора. Авось, другие места найдутся для этого.

Нечего делать, пришлось Пожарскому двинуть свою рать ополчения в обход Москвы по Волге с выходом на Ярославль. Узнав о стратегических намерениях своего сильного соперника Пожарского, Заруцкий и Трубецкой решили опередить его и сами захватить казацкими отрядами Ярославль. Захватом казаками Ярославля Пожарскому, с одной стороны, преграждался путь по Волге, с другой стороны, нижегородское ополчение отрезалось от сочувствующего нижегородцам Русского Севера, от усиления войска ополчения новыми хорошо вооружёнными союзниками.

Но Пожарский опередил казаков, выслав в Ярославль сильный мобильный отряд под началом сотника Лопаты-Пожарского. Большой отряд воровских казаков Просовецкого не рискнул вступить в бой с воинами сотника Лопаты-Пожарского и ретировался. Пожарский, получив донесение о бегстве казаков из Ярославля, распорядился двинуть в поход основные силы ополчения из Нижнего Новгорода. Это произошло 23 февраля 1612 года. И уже через день-другой в первом городе на пути ополчения, Балахне, жители хлебом-солью встречали ополченцев Пожарского, а местный воевода Матвей Плещеев со своим отрядом присоединился к ополчению. Так же ополченцев князя встречали в Городце, Кинешме, других городах.

Лишь в Костроме присягнувший королевичу Владиславу сторонник Сигизмунда и московского правительства семибоярщины воевода Иван Шереметев не открыл крепостные ворота Пожарскому, отказываясь впустить в город ополчение. Но жители Костромы ударили в набатный колокол, связали воеводу и вышли встречать Пожарского, ему даже пришлось спасать Шереметева, которого жители хотели публично казнить за предательство и неподчинение народному ополчению.

Зато в Ярославле после прибытия туда отряда Лопаты-Пожарского, отогнавшего от стен города казаков, наместник, боярин Андрей Куракин, и воевода первого ополчения Андрей Бутурлин сразу же перешли на сторону второго ополчения и присоединились к Дмитрию Пожарскому. Здесь у князя Дмитрия Михайловича вызрела мысль вместо Суздаля сделать Ярославль сборным местом русских войск и даже главным местом проведения Земского Собора.

– Здесь и на царство можно быть избранным в случае чего, князь, – сказал боярин Куракин в присутствии Минина и Пожарского.

Минин внимательно поглядел в глаза Пожарского с немым вопросом «почему бы и нет, князь, что скажешь?».

– Человек предполагает, а Господь располагает, – уклончиво ответил Пожарский, – не будем торопить события.

– Как не торопить? – встрял в разговор Бутурлин. – Надо торопиться с казаками объединяться и идти с ними на Москву. А освободив совместно Москву, надо быстрей царя выбирать…

Пожарский качнул головой и сказал твёрдо, как отрезал:

– Надо осмотреться именно из Ярославля, чтобы решить, как действовать дальше, – кивнул в сторону Минина. – Именно здесь надо собрать как можно больше ратной силы и казны для Минина. Это казаки казной не занимаются – и напрасно, – веря, что разбоем и грабежами всё получат сразу в один момент. А мы не разбойники, мы – народное ополчение. Чтобы Москву от поляков освободить да и с казаками не слиться в разбойных устремлениях, мало выполнить задачу военной победы над врагом… Надо придушить всякую душевную смуту в русских совестливых душах и мятежных вольнолюбивых сердцах, отбить охоту предательством и изменничеством скрашивать себе жизнь, присягами иноземным королям и королевичам, самозванцам без роду, без племени…