Годы гроз

«Она даже не понимает, что говорит обо мне! Пока она отвергает свой долг, я следую своему! Мы пытаемся освободить ее, а меня заковываем в тысячу цепей!»

— Простите, принцесса, — Лавеллет поднялся. От гнева и обиды он едва мог вдохнуть. — Я должен выспаться. Завтра тяжелый день.

— Ты снова будешь рисковать жизнью ради меня, — поднимаясь следом, сказала Алина.

— Да, моя госпожа.

— Спасибо тебе, — она взяла его за плечи и мягко поцеловала в лоб. — Ты мой герой, сир Лавеллет.

— Это честь, — кивнул Эльтон и вышел из комнаты.

«Честь, и долг, и тысяча цепей, что душат меня. Неужели ты не видишь, Алина? Или тебе наплевать?

Я полюбил тебя за твою доброту, как ты можешь быть такой жестокой?!»

Лавеллет ворвался в свою комнату и упал на кровать, не раздеваясь. Он молча страдал от теснящей грудь боли, пока сон не успокоил его.

* * *

Утром небо затянули тучи, и стал накрапывать мелкий дождь. Так что, когда Эльтон, Фредегер и десяток гвардейцев зашли в тайгу, вокруг словно настала ночь.

— Хоть факел зажигай, — пробурчал пузатый гвардеец по прозвищу Бочка Меда. — Далеко хоть идти?

— Лиги полторы, — ответил Эльтон. — Если он не встретит нас раньше.

Фредегер сплюнул в сторону Острозубой.

— Думаете, сир, оборотни сами нападут на нас? — спросил он.

— Оборотень там только один, Фред.

— У него правда стальные зубы? — утирая влажную от пота шею, спросил Бочка.

— Я видел своими глазами.

— У страха глаза велики, — буркнул Бык, лысый привратник с тупым лицом.

Лавеллет предпочел не отвечать. Они шагали вдоль речки. Уже знакомые места — Эльтон даже увидел собственные следы в грязи у заболоченной поляны.

— И давно ты в слугах у принцессы, паренек? — спросил седовласый охотник, которого Фред тоже позвал с собой.

Старик держал в руках тисовый лук, но Эльтон не был уверен, что он сможет его натянуть — охотник выглядел совсем дряхлым.

— Я не слуга, а ее телохранитель, и я рыцарь. Так что обращайся ко мне «сир».

— Простите, сир, — сказал старик.

— Если ты ее телохранитель, сир, — буркнул Бык, — чего ж тут по лесу шляешься?

— По ее приказу.

— Что за приказы такие: в проклятом лесу оборотней убивать. От этого что, хворь исчезнет? — раздался голос Бочки. — Инквизиции это дело, не наше.

— Во-во. Крутят там чего-то знатные опять, — хмурился Бык, распинывая мох под ногами. — А мы только головами рискуем.

— В отличии от меня, ты пошел сюда ради денег! — отрезал Лавеллет. — Так что не жалуйся на жизнь!

— Каких денег? — Бык, и не он один, повернулся к Фредегеру.

Фред рассмеялся:

— Ах, сир рыцарь, все-таки выдали вы меня! Про деньги я им не сказал, чтобы, ну, не потратили раньше времени. Одна таверна в городе еще работает, пропили бы, — игнорируя насупленные взгляды гвардейцев, говорил Фред. — Да и не все вернутся… после поделим.

— Я дал ему сорок серебряных марок, — сказал Лавеллет. — И обещал заплатить отдельно сверху. Так что проследите, чтобы…

— Ты предал Оглана! — разнеслось по лесу, и все остановились, как вкопанные.

— Что это? Что это? — вертелся Бочка Меда.

— Мальчишка предал Оглана! — гулял меж деревьев рокочущий крик. — Моя стая уничтожит твою!

— Иди сюда, шавка! — вскрикнул Бык, потрясая копьем. — Покажи свою сучью стаю!

Отвечая ему, отовсюду раздался вой. В черной чаще замелькали быстрые тени, и земля вдруг стала источать туман — он поднимался все выше, делая тьму непроглядной.

— Держитесь вместе! — проревел Фредегер, обнажая меч.

Люди встали спина к спине, выставив оружие. Старый охотник наложил стрелу.

Из тумана, раздвигая низкие ветви, вышло чудовище. Человек с волчьей головой, покрытый черной шерстью, с янтарными глазами. Длинные когтистые лапы почти касались земли. Глубоко вдохнув, оборотень оскалился и зарычал.

Старый охотник в мгновение ока натянул тетиву и выстрелил. Стрела пробила горло чудовища, и оно рухнуло, будто поваленный ствол.

— Волкар! — сказал старик, выхватывая следующую стрелу. — Тварь анимантов. Это не оборотни, братцы, это дарминорские гниды!

В следующий миг из тумана вылетела другая стрела и воткнулась в грудь охотника. Он поднял лук, но силы покинули его, и оружие выпало из обмякших рук. Его последние слова заглушил яростный рык, и стая Оглана со всех сторон набросилась на людей.

Эльтон ударил копьем и пронзил волчью грудь. Рычание сменил скулеж. Еще один волк тут же бросился на него. Челюсти сомкнулись на руке, и даже сквозь кольчугу Эльтон почувствовал их силу. Он пытался сбросить волка, когда еще один кинулся на спину и уронил его наземь. Оба волка, рыча, заскрежетали зубами по латному воротнику, пытаясь добраться до шеи.

«Не выйдет! — выхватывая кинжал, подумал Лавеллет. — Сегодня я защитился лучше, чем в прошлый раз!»

Отбиваясь, он перевернулся на спину и, схватив волка за загривок, погрузил кинжал ему в глаз. Хищник дернулся и обмяк. Язык вывалился из открытой пасти.

Второй волк закричал, когда копье Бочки Меда пронзило ему бок. Гвардеец повалил зверя и надавил. Эльтон поднялся. Вокруг творился хаос. В густом, как пивная пена, тумане силуэты людей и хищников убивали друг друга, рычание и крики смешались в один отупляющий звук.