Годы и дни Мадраса

Для постройки города, где, предполагается, будет 50 тысяч жителей, выделили к северу от Пондишери участок в 20 квадратных километров. Рядом с участком находится прекрасный пляж, окаймленный зарослями кокосовых пальм. Постройка города будет завершена в двадцатилетний период, и затраты составят 5 млрд, рупий. Что же собой будет представлять Ауровилль? По существу, это будет тот же ашрам, с теми же жизненными принципами и, возможно, с теми же противоречиями, которые он сейчас в себе несет. Главный архитектор города — француз Роже Анжер (Roger Anger), один из представителей школы Корбюзье. Ауровилль предполагается разделить на четыре зоны: жилую, международную, культурную и промышленную. В жилой зоне будут находиться дома жителей города. В международной разместятся различные павильоны, где будет представлено лучшее в культуре и науке различных стран. Культурная зона отводится международному университету и спортивным сооружениям. Промышленную зону займут различные предприятия и мастерские, среди них мукомольный комбинат, кондитерская фабрика, фабрика по производству мороженого. Кроме того, там будут комплексные сельские хозяйства, молочные фермы, оранжереи. Промышленная зона станет экономической основой, на которой будет базироваться благосостояние ауровилльцев.

Ауровилль застроят современными зданиями со всеми удобствами, но там не будет ни заборов, ни оград. Кольцо садов охватит всю жилую часть. В центре разместится огромный парк и озеро, которое будет соединено каналами с различными частями города. На улицах, обсаженных цветами и украшенных мозаичными панно, забьют фонтаны, потянутся движущиеся тротуары и линии моноралли. В город пригласят бизнесменов, чьи предприятия не будут облагаться налогом. В то же время будет предпринят ряд мер, которые предотвратят накопление богатств в руках немногих. Именно это и вызывает наибольшее сомнение. Но будущее покажет. Создатели Ауровилля рассматривают город как огромную экспериментальную лабораторию по созданию нового человека и новых человеческих отношений. Как и любой эксперимент, он, очевидно, не будет свободен от ошибок и промахов. В городе постепенно ликвидируют деньги, но эта ликвидация произойдет на той же противоречивой основе, как и в самом ашраме. Каждому предоставят работу по вкусу. Официальной религии в Ауровилле не будет, но свободу каждого в этом отношении стеснять не станут. Никаких судебных органов в городе не учредят. «Каждый будет сам себе судьей», — пишут создатели Ауровилля. Те, кто нарушит принципы жизни в городе, будут просто из него изгоняться.

Город Рассвета заложен. Сделаны первые шаги. Интересный эксперимент, вдохновителем которого был большой философ и убежденный демократ Ауробиндо Гхош, продолжается. Чем он кончится, покажет будущее…

Город танцующего Шивы Тайна храма Натараджи

Наступившую тишину внезапно разорвал резкий звон медного колокола, зазвонили маленькие колокольчики, и два полуобнаженных брахмана со священными шнурами дваждырожденных ударили в медные тарелки. Храмовой зал, над которым трепетало красное полотно закатного неба, наполнился до краев звонким шумом. Сотни рук, изогнутых в каком-то порыве, потянулись к танцующему Шиве, на золотых ногах которого играли отблески масляных светильников. Но руки не могли дотянуться до бога, потому что между ними и Шивой стояли со странными полуулыбками двадцать жрецов, чьи волосы, стянутые в узлы сбоку, повторяли прическу танцующего бога. Из-за их спин неверным и лукавым блеском светилась бриллиантовая диадема Шивы. Протянутые руки остановились на полдороге, и по толпе пронесся вздох, который не смогли заглушить храмовые колокола. Но их звон с минуты на минуту нарастал, забили барабаны, и все это слилось в чудовищном танцевальном ритме. Ритме таинственного космического танца. Из-за спин стоявших жрецов поднялось оранжевое пламя и поплыло вместе с подносом к богу с золотыми танцующими ногами. Теперь сверкал не только бриллиантовый полумесяц в бронзовых волосах Шивы, но вспыхнули и заиграли его рубиновые и изумрудные украшения. Жрец стал быстрее вращать огненный поднос, и, наконец, все слилось в единый огненный круг, в котором плясали как будто ожившие золотые ноги бога-человека, пришедшего сюда много веков тому назад. Люди снова простирали руки к пламенному кругу, что-то кричали и пели, их полуобнаженные тела, разрисованные белыми полосами, раскачивались в каком-то известном только им ритме. Внезапно все смолкло, и только голос жреца, читавшего мантры-заклинания, нарушал странную тишину. Через несколько мгновений вновь ударили колокола, забили барабаны, поплыло колеблющееся пламя, поднялись трепещущие руки к багровому закатному небу, на фоне которого высились пирамиды гопурамов, окрашенные последними лучами заходящего солнца в нестерпимо оранжевый цвет. Звон колоколов и звуки барабанов неслись туда, к красному небу и оранжевым пирамидам, а над простертыми руками, сверкая драгоценными камнями, безумный бог танцевал свой вечный космический танец…