Годы. Мили. Судьбы

Советский Союз передал туда из Усть-Двинска четыре подводные лодки «малютки» XV серии. Сопротивлялся изо всех сил. Помогла справка о состоянии здоровья Марии. Вспомнили о «туберкулезе» почки, провели обследование, обнаружили язвенную болезнь желудка. Этого оказалось достаточно. В Албанию поехал другой офицер, но прослужил недолго. Произошел разрыв отношений между Албанией и СССР. Мария Антоновна приехала поездом из Риги и Новый 1957 год встретили в Лиепае, опять в чужой квартире. Легко менять место жительства тем, кто имеет основную, не служебную квартиру в Ленинграде или другом крупном городе. При любом повороте событий есть место, где семья может поселиться и жить. Мы такой возможности не имели. Виноват в этом я. Во время службы в Усть-Двинске дважды была возможность получить отдельную квартиру, по разным причинам я ее не реализовал.

Начало 1957 года не предвещало каких-либо крупных событий. Спланировали программу боевой подготовки на год. Флотская служба шла заведенным порядком. Отношения с подчиненными были нормальными. С начальником штаба и комбригами срабо-тались хорошо и друг друга понимали. Острых ситуаций не возникало. Боеготовность дизельных лодок поддерживалась на заданном уровне. Задачи боевой подготовки выполняли успешно. Начальство подводных сил флота время от времени наведывалось для проверок и находило, что все в порядке. Только один раз дотошный начальник штаба

А.Т. Кучер нашел на чердаке казармы пустые бутылки из-под водки. Это привело его в крайнее удивление и раздражение. «Как это могло случиться?! Куда смотрят командиры бригад и кораблей?!» А командиры и сами выпить не дураки и даже меня пару раз приглашали, и я не счел возможным отказаться.

С начальником политотдела жили на одной плавбазе, завтракали, обедали и ужинали за одним столом. Однажды в кают-компании за обедом я высказал начальнику политотдела свое мнение: «Михаил Петрович, что Вы беспокоитесь за оценку политработы? Будет дивизия боеготова, будут выполняться планы боевой подготовки, не будет ЧП – и оценка политработы будет положительной». Через некоторое время на очередном флотском партийном активе член Военного совета Гришанов, делая доклад, вы-сказался так: «Некоторые командиры соединений считают, что если на кораблях нет ЧП, поддерживается установленная боеготовность, то и полит-работа на высоком уровне. Это неправильно». Фамилии командира соединения он не назвал, но я понял откуда ветер дует и стал в своих высказываниях сдержаннее.

В июне на дивизию поступили две ракетные лодки проекта 641. На палубе лодки проекта 613 установили два наклонных контейнера для крылатых ракет П-5 с ядерными боеголовками. Вместо одной группы аккумуляторных батарей смонтировали пусковую и контрольную аппаратуру. Старт ракет мог производиться только из надводного положения. За свой неуклюжий вид эти

лодки прозвали «крокодилами». Никакой технической и учебной базы создано еще не было. Новые лодки свалились, как снег на наши неподготовленные головы. Начали освоение ракетной техники. Отработали задачи № 1 и 2. Ракетные расчеты отправили на учебу под Новосибирск в почтовый ящик № 7777, закрытую военную организацию, производившую ракеты П-5.

Адмирал В. М. Гришанов

В июне на неплановое собрание партийного актива флота срочно на автомашинах доставили командиров и начальников политотделов дивизий и военно-морской базы. Нам объявили о состоявшемся Пленуме ЦК КПСС, на котором был рассмотрен вопрос «Об антипартийной группе». Пленум признал деятельность антипартийной группы не-совместимой с ленинскими принципами партии и вывел из состава ЦК КПСС и Президиума ЦК КПСС В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, Л. М. Когановича. Освободил от обя-занности председателя Совета министров СССР Н. А. Булганина. Участники группы признали свои ошибки. Прослушали доклад. Выступили трое политработников. Все присутствующие проголосовали за постановление собрания – единодушно одобрить решение пленума. С главными подвижниками Сталина было покончено. Приняли к сведению. По возвращении в Лиепаю провели аналогичные собрания на базе и в дивизии, где тоже единодушно одобрили решение ЦК КПСС. Сняли портреты изгнанных руководителей.