Годы огневые

Невиданная, совершенная техника страны, строящей коммунизм, управляется грамотными, мыслящими людьми, для которых труд — творчество. Они заставляют механизмы удваивать, удесятерять свою мощь. Такие люди на фабрике «Буревестник» за второе полугодие 1951 года сделали сверх плана из сэкономленного материала 247 тысяч пар обуви. К началу декабря 1951 года участники соревнования уже дали государству на пооперационном снижении себестоимости около двух с половиной миллионов рублей сверхплановой прибыли.

Замечательная творческая инициатива Марии Левченко и Григория Муханова подхвачена уже тысячами предприятий страны. Новые плоды производственных побед приносит Отчизне почин стахановцев «Буревестника». Трудовой гений рабочего народа открывает все новые источники могучей стахановской активности, чтобы приблизить время торжествующего изобилия, время коммунизма.

Что же касается техники, рассчитанной на раба, то на ней далеко не уйдешь, и я до сих пор не знаю, удалось ли благополучно достигнуть берегов Америки Биллу Хаусу.

1952 г.

АДРЕС ИЗВЕСТЕН

С непреоборимым действием физического закона поверхностного натяжения впервые горестно столкнулся в Саланрских рудниках Кузбасса медик Арон Филиппович Найман, когда он приехал туда восемь лет назад, начав свою борьбу с силикозом.

Силикоз — профессиональное заболевание шахтеров, вызываемое пылью пород, содержащих в себе двуокиси силиция.

Томский медицинский институт, где профессор Найман заведует кафедрой гигиены труда, включил в план научных работ тему исследования силикозных заболеваний, для чего в клинике отвели несколько коек.

Но, имея собственное представление о долге ученого, не питая никаких иллюзий, что с силикозом можно покончить только одними медицинскими средствами, Арон Филиппович решил в счет отпуска поехать на рудники и на месте изучить то, что является причиной заболевания.

Десятки лет ученые всего мира искали наиболее надежные технические средства для борьбы с источником этой болезни — силициевой пылью. Больше всего этой пыли возникает при буровых работах.

Советские инженеры применили мокрое бурение, для чего соединили бур со шлангом, из которого в шпур непрерывно поступает вода. Количество пыли при этом сократилось. Но все–таки ее было значительно выше санитарной нормы.

Почему же не удалось уничтожить пыль с помощью воды? Да потому, что вступал в силу этот самый непреоборимый физический закон поверхностного натяжения.

Самые мельчайшие частицы пыли, а значит, самые летучие, не желали вступать в соприкосновение с водой, смачиваться ею, тончайшим порошком они лежали на упругой поверхности, оставаясь сухими, не обезвреженными. Водяные брызги раскатывались в пыли словно ртутные шарики. Тончайшую пыль можно было сдувать с воды словно пудру.

Академик Ребиндер разработал состав химически активных веществ, которые при введении в воду ослабляли ее поверхностное натяжение вместо 72 эргов до 30. Это значительно увеличило смачиваемость пыли и приблизило ее количество к санитарной норме. Но и эта мера в наиболее запыленных забоях не была радикальной. Закон поверхностного натяжения продолжал действовать, хотя силы его и были ослаблены.

Ежедневно, по две смены подряд, профессор Найман находился в самых запыленных забоях, собирая пробы воздуха в пробирки, в ватные фильтры. Потом, до глубокой ночи он просиживал в лаборатории, производя анализы содержания пыли в воздухе. Он подсчитывал количество частиц, изучил их поведение при применении различных средств обеспыливания забоев.

Анализы были мало утешительными.

Правда, Найман собрал богатейшие статистические данные в результате своих исследований, которые представляли несомненный интерес для науки и могли бы войти в какой–нибудь сборник, как свидетельство кропотливой работы ученого, подтверждающее всю необходимость борьбы с причинами заболевания силикозом.

Возможно, это позволило бы медицинским работникам бросить суровый упрек физикам, химикам, техникам, не пашедшим решающих способов преодолеть силы закона поверхностного натяжения.

Ведь не может же медик искать вне сферы своей науки способы борьбы с предотвращениями заболеваний силикозом?! Разве можно от ученого требовать, чтобы он начал вдруг работать в неведомой ему области техники или физики? Нет, такого от ученого никто требовать не может! Но ученый может предъявить самому себе такое требование и самого себя тайно усадить на студенческую скамью, если его побуждает на это высокая и благородная цель.

И вот Найман начал заниматься изучением законов физики, химии, механики. Из профессора он превратился в студента. За все годы своего ученичества профессор не сделал никаких открытий в области новых для него наук.