Годы огневые

Своп писательский путь я начинал с непосредственного участия в создании нашей промышленности, в годы первых пятилеток. Стройки Кузнецка, Краматорска определили и мой дальнейший путь. Тема промышленности стала навсегда главной в моем творчестве. Мне приходилось встречагься с сотнями хозяйственников, если можно так сказать — офицерским корпусом нашей промышленности. И я пришел к глубокому убеждению, что этот «офицерский корпус» в общем–то отвечает всем требованиям современного уровня индустрии. Среди хозяйственников у нас широко распространен тип людей, которые живут ленинскими предначертаниями: во всем служить советскому человеку. Образом Балуева мне хотелось доказать именно это. Но есть хозяйственники иного рода. Сгиль их работы можно выразить кратко: нужды людей их не волнуют. Мне так и кажется, что в идеале они хотели бы видеть стандартного малогабаритного человека. В этом случае они добивались бы без усилия экономии материалов, Средств и… мыслей. Что такое план в нашем понимании? Он спускается сверху и в первоначальном состоянии носит стратегический характер. Но известно, что тактическая разработка его требует тщательного изучения запросов людей, конкретного знания того, что человеку нужно, гребует энергии, устремленности в едином направлении — удовлетворить его нужды. Станет ли заниматься этим хозяйственник, чья заповедь гласит: люди для продукции, а не продукция для людей. Конечно, нет. Таким образом, его труд, а точнее — увиливание от труда, уже переходит в нравственную категорию. И здесь слово за нами, писателями, если так можно сказать, конструирующими человеческие души. Как видно, вопрос качества перерастает рамки только материальной среды.

Качество изделий, выпускаемых нашей промышленностью, нельзя рассматривать односторонне. Нужно этим изделиям еще и обеспечить долгую жизнь. В той же статье Антонова, с которой начался разговор, приводились любопытные данные. Я не могу оперировать цифрами, поскольку их не помню, но не могу не передать мысли автора о долголетии продукции. Пусть наши изделия будут несколько дороже, но, дорожая при своем рождении, они потом дадут' такую экономию, которая в десятки раз перекроет первоначальные затраты. Возьмем житейский пример. Отличная обувь, долгое время не требующая ремонта, — это и экономия зарплаты нашего рабочего человека, это и отличное настроение, это и резерв времени для фабрики. А вот другой пример. Я хорошо знаю строительство трубопроводов, этих топливных артерий нашей страны. Строительство их потребовало миллионных затрат. Что такое трубопровод? Он испытывает на себе десятки атак со стороны природы. Это и щелочные и кислотные коррозии, и блуждающие токи, и другие враги металла. Чтобы создать какой–то защитный барьер, мы обычно покрываем трубопроводы битумом. Мне как–то говорили, что наши чехословацкие друзья используют для покрытия труб стекло. Вероятно, это дороже, но во сто крат выгоднее. Ремонт трубопровода обходится в огромные суммы. Он требует тяжелого труда, Я уже не говорю о тех убытках, которые возникают в результате пусть даже временного бездействия трубопровода. Так, если покрытие из стекла обеспечивает ему более долгую жизнь, то нужно ли считаться с тем, что оно несколько дороже?

У нас невиданное по размаху жилищное строительство. Но как часто еще наши дома не выдерживают испытания временем, отравляют нам жизнь недоделками, портят настроение! С плохим настроением и хуже работаешь, а значит, в свою очередь создаешь недоброкачественную продукцию.

Качество — как будто безъязычная категория, и все–таки оно в строгой определенности являет нам характеры людей и честных, и недобросовестных, и добрых, и злых. Плохая продукция оскорбляет нашу историческую память, потому что знак сработанной вещи — знак времени. Мы мирились в годы войны со скороспелыми постройками. Мы мирились с тем, что наша одежда, обувь были грубыми, некрасивыми. В них была большая нужда, и не было условий, времени для их отличной выработки. Но допускать это сейчас, я еще раз подчеркиваю, — значит оскорблять нашу историческую память. И здесь вопросы материального качества переходят в духовную сферу. Не случайно партия говорит, что качество — это величайший резерв нашего общества. Наш труд, наша овеществленная психология могут быть и стимуляторами нашей жизни, и тормозами. Уж нам, писателям, это отлично известно.

1965 г.

ГОРОД БРАТСТВА

В столь повелительно короткие сроки мировая строительная практика еще не решала задач такого масштаба и сложности, какие решает ныне советский интернационал строителен в Ташкенте.

Землетрясение лишило город почти двух миллионов квадратных метров жилой площади. Здания современной постройки выдержали, но тесные кварталы домов из сырцового кирпича — скудное наследие дореволюционного Ташкента — разрушены или приведены в аварийное состояние. Ташкентцы мужественно шутят: «Землетрясение тряхнуло стариной».