Годы оккупации

Среди прочей почты — письмо от Фридриха Георга, который, попав на берегу Боденского озера под Юберлингеном в положение жителя оккупированной страны, дружно делит кров с компанией, состоящей из банковского служащего Бельмена и трех магометан: Мелоди, Джилали и Мучу: «…вакуум, образовавшийся в центре Европы, в который устремились все силы, преобразуясь на новый лад».

Магический характер ландшафта. Его задний план иногда влияет так сильно, что становиться страшно поддаться его действию, «хорошенько всмотреться», опасаясь исчезнуть в нем, как исчезли в горе Копперберг гамельнские дети. Ведь тут накладываются одно на другое самые разные измерения; какой-то дом, лесок, садик, может быть, занесены в такие кадастры, о каких мы даже не подозреваем. Сюда же относятся привидения, ясновидение и тому подобное. Различные наслоения смешаны. Подобное случается редко лишь потому, что в большинстве случаев они надежно изолированы.

В этом же заключаются опасности духовных странствий и открытий. Ты проникаешь в пространства, из которых потом трудно выбраться.

Кирххорст, 6 октября 1945 г.

Из Берлина по-прежнему поступают страшные вести. Рассказывают о целых кварталах, в которых прокопаны подземные ходы, и женщины прячутся там, как кролики, когда по улицам рыскает солдатня.

Рассказавший об этом беженец сидел в железнодорожном вагоне, когда на каком-то полустанке одну женщину оторвали от мужа и уволокли в неизвестном направлении. Все это происходило на глазах других пассажиров, они молча смотрели на это и ничего не делали, как мыши, когда змея утаскивает их подружку. Я впервые услышал тогда выражение, что уж лучше атомная бомба, чем такое.

Впрочем, в тех же городках, где происходят такие вещи, устраиваются культурные мероприятия, которые должны воспитывать население в демократическом духе.

Кирххорст, 10 октября 1945 г.

Чтение: Тертуллиан,[117] «Об игрищах». Это сочинение превосходно описывает то наваждение, те каиновы чары, которые ослепляли собравшиеся в цирке массы.

Наверняка, Флобер черпал оттуда для своего «Искушения святого Антония».

Арена — это песок, бесплодная почва, земля, которая пьет. Если память меня не обманывает, то Шулер[118] называет ее женским лоном, которое осеменяется кровью. Такая мысль, будучи высказана, может повлечь за собой чудовищные последствия.

Затем: Купер, «Красный пират», прочитав его, я заполнил пробел, оставшийся с детских лет. Отец часто о нем рассказывал. Сейчас я нашел эту книжку в маленькой библиотечке, оставшейся после Эрнстеля.

Два героя, Уайлдер и Красный пират, олицетворяют легитимного и нелигитимного сыновей власти. Хорошо выписано различие между легитимной властью и тиранией, царящей на пиратских кораблях. Здесь также должна быть своя легитимность, которая в первую очередь проявляется в голосе, «зычном, повелительном басе» красного флибустьера. Красный флаг, поднятый на мачте, выступает как соперник королевского флага. Эвелин Лейси, когда ей пришлось выбирать между военным кораблем и пиратским парусником, говорит, что представительницы ее пола могут рассчитывать на надежную защиту только там, где царят право и закон.

Мне тем более пришлась по душе эта книга, что довелось повидать на своем веку крупные державы, где царила, да и сейчас продолжает царить, такая же дисциплина, как на пиратских кораблях. Не говоря уже о любви к красному цвету и знаку черепа, а также о том, что там неизменно стоят у власти краснобаи с «зычным, повелительным» голосом, их всегда можно узнать по трем признакам, которые служат безошибочными опознавательными знаками, это провозглашение атеизма, отмена свободы и насилие над беззащитными.

Среди почты письмо Софии Доротеи Подевильс, которая, побывав в Пльзене в тюрьме, выбралась в Баварию.

«То, что происходило в немецкой и венгерской области Чехословакии, по своему трагизму сравнимо только с тем, что пришлось испытать здесь евреям».

Ее муж сейчас в английском плену. Клаус Валентинер до сих пор еще не подал о себе вестей, как и многие другие. Катастрофическое окончание войны подобно кораблекрушению, при котором без вести пропало несчетное множество людей. Возможно, они нашли плот и спаслись. Но для их близких, которые ожидают в полной неизвестности, это ужасно.

Кирххорст, 12 октября 1945 г.

Когда ты так хорошо расписался, как, например, я в последние недели, работая над различными темами, это чревато опасностью излишне самоуверенного письма, так как в нас всегда должно жить некоторое сомнение в своих способностях, в истинности своего призвания. Борьба за форму никогда не должна прекращаться. Мы никогда не должны забывать о том, что мы хранители того, что нам вверено.