Годзилла вышел не из моря

Лазарчук Андрей & Успенский Михаил Годзилла вышел не из моря

Андрей Лазарчук, Михаил Успенский

ГОДЗИЛЛА ВЫШЕЛ НЕ ИЗ МОРЯ...

первоапрельский прикол

В январе 1986 года в Минске проводилась неделя японского кино.

Демонстрировались фильмы всех жанров, в том числе скандально известная "Легенда о Нарайяме", но особым успехом пользовалась очередная лента из серии "Годзилла", повествующая о чудовищном радиоактивном ящере, вышедшем из океанских глубин и с упорством, достойным лучшего применения, разрушающем Токио. Многие потом считали, что именно демонстрация этого фильма накаркала Чернобыльскую катастрофу...

Работников республиканского отдела культуры повергла в замешательство просьба сценариста Ооно Норихиро, автора по крайней мере двух десятков опусов о проклятом монстре, разыскать могилу одного уроженца здешних мест, участника русско-японской войны 1904-1906 гг. Велик же был ужас японца, когда ему предложили вместо посещения кладбища устроить личную встречу со стошестилетним пасечником Алесем Рыгоровичем. Фамилия же пасечника была...

Вот в фамилии-то все и дело.

На государеву службу уроженец местечка Ошмяны, сын водовоза Рыгора, пошел своей волей, заменив собой рано женившегося брата. Мечталось ему попасть в лейб-гвардию, поглядеть на царское житье-бытье, но перерос: при росте три аршина без вершка путь ему был только в артиллерию. Отслужив год в гаубичной батарее капитана Синицына, молодой ефрейтор попал под суд за порчу казенного имущества: на маневрах, вытаскивая орудие из канавы не за сошники, как подобает по уставу, а за ствол, оный ствол погнул. За что и был переброшен из Гродно на Дальний восток, где уже слышалось далекое эхо грядущей канонады, и определен в Чимкентский ракетный дивизион.

Не удивляйтесь, читатель! На рубеже веков ракетные войска не только имелись в России (как, впрочем, и в других европейских странах), но и считались уже устаревшими. Свой расцвет они пережили во времена Крымской войны и Туркестанских походов Скобелева и Гурко.

Русско-турецкая война за освобождение Балкан значительно дискредитировала их, и под сокращение они не попали только из-за консерватизма Военного министерства. Тогдашние ракеты в силу особенностей конструкции представляли для обслуги опасность едва ли не большую, чем для противника. Поэтому ракетный дивизион у артиллеристов был чем-то вроде штрафбата.

И, подобно штрафным батальонам Великой Отечественной войны, ракетчики начала века служили затычкой там, где войскам приходилось туго. А туго приходилось почти всю войну.

Наряду с адмиралом Макаровым, художником Верещагиным, матросом Чертковым, крейсером "Варяг" и походной кроватью генерала Куропаткина, ефрейтор-ракетчик Алесь Гадзила стал одной из легенд русско-японской войны. Взвалив на плечи два направляющих станка с восемью ракетами системы Яковлева (одна ракета весила около пуда) на каждом, он появлялся перед атакующими самураями в самых неожиданных местах. За ним, как хвост, тянулась связка запальных шнуров, голову защищал медный водолазный шлем, почерневший от копоти, а богатырский рев самого ефрейтора перекрывал даже жуткий звук ракетного залпа.

Вездесущие японские шпионы, подвизавшиеся на ролях китайских прачек, мелких торговцев и корейских маркитанток, вскоре выяснили, как зовут ефрейтора, и теперь самураи получили возможность во время панического бегства кричать не "банзай!", как обычно, а: "Годзилла!

Годзилла!!!". Искалеченные солдаты возвращались на родные острова и рассказывали детям и внукам леденящие кровь истории о повадках и обычаях страшного русского чудовища. И матери пугали непослушных детей: "Вот выйдет из моря Годзилла, сожжет всех огнем..."

В сражении под Мукденом благодаря ефрейтору Гадзиле избежал неминуемого плена сам генерал Куропаткин; за этот подвиг герой получил свой второй Георгиевский крест и чин прапорщика.

Отойдя после тяжелых оборонительных сражений на укрепленные позиции, русская армия стала подтягивать резервы и готовиться к решительному контрнаступлению. Однако неустойчивое политическое положение в стране вынудило правительство пойти на заключение скороспешного Портсмутского мира, следствием чего стала потеря Курильских островов и Южного Сахалина. Впрочем, от внутренней смуты это не спасло...

Однако мы забежали вперед. Во время подготовки к наступлению Гадзила стал символом неминуемой грядущей победы. В армии распространялись "лубочные картинки" - так в то время назывались комиксы - на которых бравый прапорщик изображался в виде выходящего из моря великана, изрыгающего огонь изо рта и из пальцев; маленькие желтые человечки, издали похожие на крыс, окарачь разбегались от него. Такого же содержания листовки разбрасывались с многочисленных воздушных шаров над позициями деморализованной японской армии генерала Ноги.

И если бы не так называемая "первая русская революция", Алесь Гадзила стал бы общенациональным героем...

Вместо этого спустя полвека воспаленное воображение японских кинематографистов сделало его символом ядерной угрозы.

март 1998