Читаем Гоголь полностью

— Читает-то он хорошо, но что же это за язык? — вторил ему другой. — Лакей так-таки и говорит лакейским языком, а слесарша Пошлепкина — как есть простая баба, взятая с Сенной площади! Чем же тут наш Сосницкий восхищается? Что тут хорошего находят Жуковский и Пушкин?

Эти толки, видимо, дошли и до Гоголя, который заметно нервничал и все быстрее крутил в пальцах свой новенький цилиндр.

Гоголь составил особые, письменные указания актерам, в которых подчеркивал необходимость жизненной достоверности в исполнении ими ролей. «Больше всего надобно опасаться, — указывал он, — чтобы не впасть в карикатуру. Ничего не должно быть преувеличенного или тривиального даже в последних ролях. Напротив, нужно особенно стараться актеру быть скромней, проще и как бы благородней, чем как в самом деле есть то лицо, которое представляется. Чем меньше будет думать актер о том, чтобы смешить и быть смешным, тем более обнаружится смешное взятой им роли. Смешное обнаружится само собою именно в той серьезности, с какою занято своим делом каждое из лиц, выводимых в комедии».

Однако советы и указания Гоголя неохотно принимались артистами, плохо уяснившими глубину замысла комедии, жизненную правду играемых ими персонажей, сложность их характеров. Гоголю трудно было добиться даже такой элементарной вещи, как репетиции в костюмах. «Мне стали говорить, что это вовсе не нужно и не в обычае и что актеры уже знают свое дело. Заметивши, что цены моим словам давали немного, я оставил их в покое», — жаловался Гоголь после спектакля Пушкину.

Даже на репетициях Гоголь вносил в свою пьесу дополнительные штрихи, нередко рождавшиеся тут же на сцене. На оклик Сосницкого, игравшего городничего: «Эй, Свистунов!» — вбежал какой-то выходной актер и стал читать роль квартального.

— А Прохоров где? — спросил Сосницкий.

— Опять запьянствовал! — ответил кто-то из-за кулис.

Этот разговор так понравился Гоголю, что он тут же вставил в пьесу диалог между городничим и частным приставом.

Особенно много внимания уделил Гоголь декорациям и монтировке спектакля. Пьеса должна была идти по обычаям того времени в декорациях, взятых большей частью из других спектаклей. Он же распорядился дать декорации попроще, вынести роскошную мебель, поставленную было в комнате городничего, и заменить ее простой мебелью, прибавив клетки с канарейками и большую бутыль с наливкой на окне.

Подготовка спектакля отнимала много сил и времени. Гоголю приходилось тем более трудно, что Пушкин приступил к изданию журнала «Современник», к которому привлек и его. В «Современнике» печатались «Коляска», «Утро делового человека» (сцена из комедии «Владимир 3-ей степени»), «Нос», а для первого тома журнала Гоголем была написана программная статья «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году».

<p>СПЕКТАКЛЬ</p>

В самом начале 1836 года Петербург был взволнован происшествиями, которые занимали долгое время столичных жителей и служили неистощимой темой разговоров. В феврале произошел пожар масленичного балагана Лемана. При пожаре погибло много зрителей. Дощатые стены, пропитанные смолой, мгновенно загорелись от лампы, стоявшей слишком близко, л люди заживо сгорели, не успев выбежать из балагана. Полиция же запретила народу разобрать балаган, считая, что это дело пожарных, которые приехали слишком поздно. Зато «Северная пчела», извещая о пожаре, сообщала, что люди горели в удивительном порядке и что при этом все надлежащие меры были приняты.

Другим событием явилась постановка «Ревизора», состоявшаяся 19 апреля на сцене Александринского театра. Билеты были разобраны задолго до спектакля самым аристократическим кругом зрителей. Зал заполнился блистательнейшее публикою, вся аристократия была налицо, зная, что государь обещал быть в театре. Государь сидел в своей ложе в эполетах, в ловко скроенном мундире, подчеркивавшем его военную выправку. Партер ослеплял обилием звезд и орденов. Министры расположились в первом ряду и напряженно смотрели на ложу государя, с тем чтобы аплодировать при его аплодисментах, но никак не ранее.

Среди зрителей находились и маститый баснописец дедушка Крылов, обычно не посещавший театральных представлений, Пушкин с женою, Жуковский, Вяземский.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Принцип Дерипаски
Принцип Дерипаски

Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу». Это уникальный пример роли личности в экономической судьбе страны: такой социальной нагрузки не несет ни один другой бизнесмен в России, да и во всем мире людей с подобным уровнем личного влияния на национальную экономику – единицы. Кто этот человек, от которого зависит благополучие миллионов? РАЗРУШИТЕЛЬ или СОЗИДАТЕЛЬ? Ответ – в книге.Для широкого круга читателей.

Владислав Юрьевич Дорофеев , Татьяна Петровна Костылева

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное