Гоголь в жизни

Приемное испытание происходило в присутствии всех младших профессоров, учителей и некоторых из родителей воспитанников 21–28 июня 1821 г., ежедневно от 8 ч. у. до 5 ч. веч., «с промежутком полуденного стола». По этому испытанию все ученики, составлявшие до того два отделения, были распределены по трем отделениям следующим образом: лучшие, в числе 21, образовали третье, старшее отделение, худшие – второе, и вновь поступившие – первое. До экзамена Гоголь состоял во втором отделении, но по экзамену не переведен в третье, а оставлен в том же отделении.

Н. А. Лавровский. Гимназия высших наук кн. Безбородко. Известия Ист. – филолог. института кн. Безбородко в Нежине. 1879, т. III. Неофиц. отд., 153.

Прежде каникул писал я, что мне здесь хорошо, а теперь напротив того. Мне после каникул сделалось так грустно, что всякий божий день слезы рекой льются, и сам не знаю, отчего, а особливо, когда вспомню об вас, то градом так и льются… Добрый мой Симон[4] так старается обо мне, что не прошло ни одной ночи, чтобы он не увещевал меня не плакать об вас, и часто просиживал по целой ночи надо мною. Уже его просил, чтоб он пошел спать, но никак не мог его принудить. Жалованья ему не выдают, и он принужден сам на нас всех готовить кушанье, ибо другого повара нету. Был один, и тот выпросился домой на два месяца.

Гоголь – родителям, 14 авг. 1821 г., из Нежина. Письма, I, 10.

Приехавши в Нежин, на другой день стала у меня болеть грудь. Ночью так у меня болела грудь, что я не мог свободно дышать. Поутру стало лучше, но грудь моя все-таки болела, и потому я опасался, чтоб не было чего худого, и притом мне было очень грустно в разлуке с вами. Но теперь, слава богу, все прошло, и я здоров и весел.

Гоголь – родителям, 6 сент. 1821 г., из Нежина. Письма, I, 11.

Ежели бы вы прислали денег мне, потому что моя казна вся истощилась. Один мой товарищ купил за восемь рублей ножик; я просил его, чтобы дал мне посмотреть; и я забыл ему отдать сейчас, а положил в свой ящик; но через минуту посмотрел в ящик, и его уже там не было. Теперь он говорит, чтобы я отдал сейчас ему восемь рублей, а не то – так он возьмет все мои вещи и еще пожалуется гувернерам, и они меня накажут со всею строгостию. Простите мне это. Я вперед уж никогда не буду чужих вещей брать, а когда и попрошу вперед, то буду сейчас отдавать и со всею осторожностию. И прошу вас, пожалуйста, пришлите мне денег, хоть рублей десять; то я отдам ему восемь рублей, а два рубля оставлю на письма. Еще прошу вас, пришлите мне тулуп, потому что не дают казенного ни тулупа, ни шинели, а только в одних мундирах, несмотря на стужу. И еще ежли б вы прислали жилетов хоть два. Здесь нам дают по одному жилету.

Гоголь – родителям, 7 янв. 1822 г., из Нежина. Письма, I, 13.

Определивши сына сначала своекоштным пансионером, отец Гоголя вслед за тем начал хлопотать о помещении его на казенное содержание, без сомнения, будучи не в состоянии платить за него ежегодно тысячу рублей. Почетный попечитель в отношении от 3 марта 1822 г. предложил директору «состоящего ныне в гимназии высших наук пансионером Василия (!) Гогольяновского, сына господина коллежского асессора Гогольяновского, включить в число воспитанников, содержимых на гимназиальном иждивении». В общем списке всех пансионеров время поступления Гоголя в казенные пансионеры означено 1 июля 1822 г., т. е. концом учебного года. Затем за все пребывание в гимназии Гоголь состоял на казенном содержании.

Н. А. Лавровский. Гимназия высших наук кн. Безбородко. Гербель, 54.

К Василию Афанасьевичу (Гоголю) я посылаю теперь изрядный подарок, через ходатайство Дмитрия Прокофьевича (Трощинского) молодым графом Кушелевым-Безбородко ему делаемый, – включением его сына Никоши в число воспитанников, содержимых в нежинской гимназии на его иждивении; и следовательно, на будущее время Василий Афанасьевич освобождается от платежа в оную гимназию, за своего сына, в год по 1200 рублей.

А. А. Трощинский – своей матери, 23 марта 1822 г. Рус. Стар., 1882, июнь, 657.

Я опасно был болен; но теперь уже почти выздоровел… Прошу вас, дражайшие родители, прислать мне сколько-нибудь денег, потому что у меня они вовсе вышли, так что я найдусь принужденным занять; да и взаймы достать негде; а мне надо ужасно, а особенно в теперешних моих обстоятельствах. Также ежели б еще прислали чего-нибудь из съестных припасов, как маменька еще тогда обещалась прислать сушеных вишень без косточек. Но мне хоть чего-нибудь и похуже, а много ежели это.

Гоголь – родителям, 10 октября 1822 г., из Нежина. Письма, I, 16.

Сын ваш был болен, имел шкарлатина, и его болезнь продолжался почти две недели.

Е. И. Зельднер (надзиратель пансиона) – В. А. Гоголю, 8 ноября 1822 г., из Нежина. Ист. Вестн., 1902, февр., 525.