Гой

– Дело привычки, молодой человек. Мы, евреи, разговариваем практически на всех языках, кроме иврита. На иврите нам нельзя разговаривать, потому что это святой язык. Ну, о чем бы мы сейчас с вами разговаривали на святом языке? О видах на урожай? О моральном облике вашего унтера? Вы уверены, что святой язык существует для этого?

– А на каком же языке древние евреи говорили о видах на урожай?

– Это хороший вопрос, молодой человек. Чтоб вы себе не морочили голову, я отвечу: считайте, что таки на арамейском.

– Значит, иврит и тогда уже был мертвым языком?

– Считайте, что мертвым, но я же вам уже говорил – святым. Впрочем, вы почти правы, в известном смысле это практически одно и то же.

– А скажите, Исаак Моисеевич, Христа обязательно надо было распинать?

– Я вас понял, молодой человек. Какую вы хотите скидку? У вас, славян это называется «откат», а у нас евреев «налог за распятие», хотя Христа распяли арийцы.

– Арабы, что ли?

– Темный ты человек, Аврамий, воевать тебя научили, а всему остальному не захотели… А вот и товарищ поручик.

– Какой я тебе товарищ, – возмутился поручик Свистунов.

– Вы правы, – согласился сапожник. – До этого еще не дошло. А придет время – и генералы станут называться товарищами генералами. Например, потомок этого старшего солдата станет товарищем генералом, а ваш потомок, ваше благородие, врагом народа из еврейских бухгалтеров.

– Абсолютно спятил старик, – констатировал поручик Свистунов. – Карась, ты уверен, что он сумеет починить сапоги? Учти, деньги казенные.

– Уже починил, – сообщил сапожник.

На улице раздались выстрелы.

– Турки, что ли, в атаку пошли? Откуда бы им взяться? – глядя на Карася, спросил Свистунов.

– Нет, – спокойно сказал сапожник. – Это еврейский погром. Может быть, спросите, откуда взяться погромщикам? А как же им не взяться, если сотни лет в христианской Европе ведется черный антиеврейский пиар? Да что там Европа? Вы «Слово о Законе и благодати» митрополита Киевского Иллариона читали? Начало ХI века, еще домонгольская Русь, а уже чистый призыв к еврейским погромам при соответствующем прочтении.

– В ружье! – скомандовал поручик Свистунов. – За мной! Впрочем, нет. Остаться здесь! И пусть хоть один волос упадет с головы этого еврея.

– Слушаюсь, ваше благородие, – отчеканил старший солдат Авраамий Карась. – Считайте, что уже не упал.

3.

Главным историческим результатом первого еврейского погрома в истории нового города стало то, что еврейское кладбище появилось в нем раньше славянского. Шестая часть городских евреев, то есть один из них, была уничтожена. Пятеро местных и еще десять срочно прибывших из Варшавы его хоронили. Похороны охраняла полурота пехоты под командой поручика Свистунова.

– Идите домой, – сказал по окончании обряда сапожнику Исааку Моисеевичу поручик Свистунов, – и ждите меня в гости. У меня появились к вам вопросы, я бы сказал, экзистенциального порядка. Вот вам старший солдат Карась для сопровождения, уже доблестно себя проявивший при спасении вашей жизни.

– Какого порядка вопросы у него ко мне появились? – спросил сапожник у старшего солдата.

– Не могу знать ваше еврейское достоинство, – отвечал старший солдат, впервые в своей жизни увидевший раввина при исполнении им своих служебно-ритуальных обязанностей. – Какие у вас попы, однако. Что они с Христом не поделили, никак понять не могу.

– Ты вот что, братец, приготовь-ка нам с поручиком кофе, у меня тут после турок немного осталось. Да и себя не забудь. Бери за так, сколько совесть позволит и помни, что я свою жизнь, которую ты спас, ценю достаточно высоко. Бери сразу мешок, если хочешь. Но как же ты его хранить будешь? Давай лучше приходи ко мне, когда вдумается, и угощайся от всей души… Как же это он сказал? Экзистенциальный порядок? Эх, видимо, ему и до майора не дослужиться с такими умонастроениями. Помрет, скорее всего, у себя в имении в довольно еще молодые годы от передозировки кофе, если еще раньше не убьют его на дуэли, а то и сам на себя руки наложит. Видимо, точно еще не решено, а то бы я, наверное, уже видел. Или, может быть, слышал.

Что такое кофе, русские солдаты уже хорошо знали. Торговля этим продуктом стала одним из первых еврейских бизнесов в новом городе. Она же стала одной из главных причин погрома, хотя большинство из арестованных погромщиков не без успеха утверждали на следствии, что двигала ими исключительно любовь ко Христу. Те же, кто ссылались на чувство абстрактной справедливости, оказались гораздо менее любезны следствию и суду, в результате чего получили реальные каторжные сроки.

Поручик не сразу начал разговор по существу. Сначала он похвалил кофе. Потом поругал снабжение армии и лишь после этого несколько издалека начал:

– Вы тут давеча говорили, будто генералы станут называться «товарищи генералы». Что за глупость такая? Ведь вижу, что не глупость. А что тогда? Вы, часом, не маг?