Голая королева

Аля искренне изумилась. Было время, когда она восхищалась Марго, было время, когда она стала с трудом переносить ее властный и грубый характер, ее стиль жизни и взаимоотношений; но свысока — нет, она никогда не смотрела свысока на Марго. Как это странно, что Марго так думает. Скорее наоборот, Аля всегда боролась в себе со своей зависимостью от сильной подруги…

— Ты, ты! Чего теперь прикидываешься? Ты всегда меня презирала, я это кожей чувствовала! Проста я была для тебя слишком, проста, не пара такой…

Такой… — Марго, задыхалась от злобного возмущения, не находя нужное слово. — Такой аристократке, как ты! — выпалила она, наконец.

Присутствовавшие в комнате парни не проронили ни слова, с угрюмой серьезностью наблюдая сцену.

— А это меня зовут — «королева Марго»! А не тебя! Правда, мальчики?

Какая из тебя королева, ты просто замухрышка рядом со мной!…

"Да у нее же просто комплекс неполноценности, — поняла вдруг Аля. — Обычный классический комплекс. То-то она всю жизнь со мной соперничала! Не видя и не понимая, что я не соперница ей вовсе, что я не ввязываюсь в подобные игры и что мне, в общем-то, совершенно безразлично, первая она или последняя…

Может быть, мою незаинтересованность в этом перманентном соревновании она и приняла за высокомерие? Право, странно. Раньше я думала, что она умнее. Тоньше, что ли, понятливей… Впрочем, раньше я плохо разбиралась в людях. Это теперь я стала кое-что понимать… Алекс меня многому научил, надо отдать ему должное…"

И ей отчаянно захотелось домой.

— Ладно, что вчерашний день поминать! — сменила вдруг тон Марго. — Что считается — так это сегодня. А сегодня — в идиотках ты! — милостиво улыбнулась она. — У меня, моя дорогая, планчик куда умней, чем ты можешь себе представить. Куда умней! Ну, я тебе завтра расскажу. А сейчас — баиньки.

Марго встала и прошествовала к лестнице, которая была приставлена к лазу на чердак, и указала небрежно-театральным жестом, крутанув в воздухе кистью руки:

— Тебе сюда.

Аля оглянулась на безмолвную компанию.

— Я требую, чтобы вы мне объяснили, что вы затеяли!

Молчание. Только Филипп блеснул глазами.

— Ну-ну, будь умницей, поднимайся — дурашливо засюсюкала Марго, оттесняя Алю к лестнице. — Прилежным девочкам пора в постельку. Давай, давай, еще ступенечка, вот так, какие мы хорошие девочки….

Она почти силой заставила Алю подняться.

Аля нехотя влезла на чердак. На чердаке была небольшая комната, сумрачная и душная, так как маленькое окошко было закрыто.

— Свет справа включается!

Голос Марго послышался совсем рядом. Аля обернулась: ее бывшая подруга стояла на лестнице и голова ее высовывалась в люк.

— Нашла?

Аля нашарила выключатель и под крышей вспыхнула тусклая голая лампочка, засиженная мухами. В чердачной комнате был довольно большой соломенный тюфяк на полу, застеленный простыней, рядом стояли плетеное продавленное кресло и большая тумбочка с облезшей полировкой.

— У тебя тут есть все, что надо. Писать захочешь — постучи!

Спокойной ночи, подружка!

Глава 7

Мария Сергеевна оказалась худой и коренастой, кожу ее покрывал тот неяркий и прочный загар, который приобретается в деревне, во время летних полевых работ. Ее маленькое подвижное тело кипело молодой энергией, хотя лицо со всей определенностью выдавало пройденный пятидесятилетний порог. У нее были светлые живые глаза и вострый любопытный нос, которым она водила из стороны в сторону, цепким взглядом изучая спальню и гардеробную Алины, куда ее привел Алексей.

— Нет, все на местах. Не хватает только юбки одной и майки.

Наверное, она их надела на себя, когда уходила?

— А вы хорошо знаете ее вещи?

— А как же! Я же их стираю и глажу. Я вам даже могу сказать, какие она трусики надела на себя!

— Вот и хорошо.

Кис сел составлять список вещей. Мария Сергеевна из гардеробной диктовала ему, пересматривая одежду Алины.

— А костюмчик синий — юбочка плиссированная с жакетом — она мне вчера в чистку велела отдать, — донесся до Киса голос Марии Сергеевны, — так он внизу, в пакете, на кухне. Завтра отнесу. И блузочка к нему кремовая — в стирке.

— А что, костюм испачкался чем? — сделал стойку Кис, готовясь изымать костюмчик на предмет исследования пятен и пыли, которые могли бы — как знать? — выдать секреты Алины Мурашовой.

— Да нет, что вы! Она чистюля, каких поискать! Просто дни, сами видите, стоят какие жаркие, а Алечка вчера куда-то в нем ходила, вот он несвежий и оказался…

Кис не поленился, затребовал костюмчик и внимательнейшим образом разглядел все складки. Особенно его интересовал подол юбки: вдруг следы, скажем, спермы обнаружатся? Но на костюмчике не было ни единого пятнышка. Кис даже его понюхал: слабо пахло духами, дезодорантом и немножко потом. Нежным и тревожным, сладким потом чистого женского тела…

Разочарованный и слегка грустный — грусть была уже из области личных разочарований, о которых напомнил запах, — он вернул одежду Марии Сергеевне и с удвоенной энергией припустился к дальнейшим расспросам.

— Что-нибудь где-нибудь еще исчезло? Посмотрите на столике, на тумбочках — короче, везде.