Голая королева. Белая гвардия-3

— Не то слово, — сказал посол, наливая себе еще. — Все рухнуло... А как хорошо шло... Осталась только эта блямба, да толку от нее... — и он покосился на новехонький орден прямо-таки с ненавистью.

— Что стряслось? — спросил Мазур уже другим тоном — жестким, командирским.

— Звиздец полный, законченный, — глядя даже не на него, сквозь него, сообщил посол. — С раннего утречка, едва начался рабочий день, вызвали меня в МИД. К самому министру, чего раньше отродясь не случалось. Ну, я взял Романова, чтобы переводил, и поехал в самых приятных чувствах — ничего не ждал плохого. А эта черномазая сволочь без лишних разговоров хлоп передо мной две бумаги... Романов взялся переводить — и с голоса сбился... Короче, там не только дипломатическая нота по всем правилам, но и указ, подписанный лично товарищем... тьфу ты черт... королевой. В общем, и вам, и всей вашей группе, и обоим нашим кораблям предписывается в кратчайшие сроки, еще до вечера покинуть страну. Под угрозой нешуточных санкций, вплоть до применения военной силы. Натуральный ультиматум. Всем выметаться. А так хорошо вроде бы дела шли...

В первую минуту Мазур не ощутил ничего, кроме нешуточной радости: вышибли, ага, не бывать ни здешним военным атташе, ни, уберег Господь, законным мужем, принцем-консортом... Домой, ура!

Но быстро очнулся от эйфории: многое следовало обдумать немедленно, серьезно, делово... Спросил:

— А вы что?

— А что я? — страдальчески поморщился посол. — Коли там не только нота, но и личное постановление... тьфу ты, указ... Как было указано из соответствующих инстанций, вернувшись, не найдя вас, пригласил товарища майора Петрова, поставил в известность. Товарищ Петров тут же послал шифровку в Конакри, уж не знаю кому, вам виднее. Оттуда, и получаса не прошло, поступил приказ на срочную эвакуацию. Субмарина уже ушла. Вся ваша группа на корабле, и все ваши вещички, до последней мелочи, они тоже уже увезли. Пытались добраться до вас, но охрана не пропустила и передавать вам что-либо категорически отказалась. Уж не пойму, что там за интрига, вас ведь тоже... высылают. Но не пустили к вам. Я послал Нифантьева, ему больше повезло... В общем, «Ворошилов» ждет только вас, чтобы отплыть немедленно. И в ноте, и в указе четко сказано: с наступлением темноты может быть применена и военная сила. К тому ж приказ из Конакри... Все коту под хвост...

Он одним глотком осушил вторую стопку. Не без злорадства Мазур вспомнил: как с усмешкой говорил вчера Лаврик, посла за серьезные заслуги на дипломатическом фронте в Москве представили к Трудовому Красному Знамени, — но теперь наверняка представление отзовут, долог и сложен путь наградного листа наверх, легко тормознуть... Ему, конечно, грустно. Хотя, если быть справедливым, лично он нисколечко не виноват алкаш-тихушник, что все рухнуло. Сто процентов, Наташка на такое ни за что бы не пошла, ей-то как раз Мазур нужен, как и его орелики. Очередной м я г к и й с о в е т, конечно же, продублированный, скорее всего, и французами. Ничего удивительного, давно поступила информация о возможности именно такого филиала. Здешним воротилам он больше не нужен, свою задачу выполнил, сберег Наташку до дня коронации и подписания ею нужных документов, — а за французов сделал всю грязную работу. Теперь можно и вышвырнуть.

Словно прочитав его мысли, чуть рассолодевший посол, наливая себе по третьей, уныло протянул:

— Решили, что теперь можно и вышвырнуть, как использованное резиновое изделие номер два... — и длинно, грязно, в голос выругался. Осушил стопочку. — Кстати, я вот давно ломал голову: почему «номер два»? А номер один — то что?

— Ну, это вам любой военный скажет, — усмехнулся Мазур. — Резиновое изделие номер один — это противогаз...

— Надо же, а я голову ломал... — он поднял страдальческий взгляд: — Кирилл Степанович, а вы там не наворотили... ничего такого? Выходившего бы за рамки полномочий и приказов? Там значится, что вы на пару с покойным шефом тайной полиции окаянствовали, принимали участие в пытках и изнасилованиях, какой-то мирный поезд разгромили …Мол, завтра утречком, если не успеете убраться, генеральная прокуратура на вас ордер на арест выпишет... У вас ведь дипломатического иммунитета нет...

— Это все было в б у м а г а х? — прищурился Мазур.

— Да нет, — мотнул головой посол, — это мне министр сообщил чисто словесно, конфиденциально, будто бы из дружеского расположения, сука такая... А у самого глаза змеиные...

— Вздор, — сказал Мазур. — Грязная провокация. Происки империалистов, обеспокоенных ростом нашего влияния.

— Ну да, я и сам так подумал, — облегченно вздохнул посол, нацеливаясь налить себе в четвертый раз. — Я все понимаю, у вас секретная работа, но вряд ли вы стали бы... самолично принимать участие... Происки, конечно, они тут постоянно... Кирилл Степанович! — добавил он неожиданно твердо. — Вам ведь нужно срочно ехать на «Ворошилова», пока вам новой провокации не устроили. Я вам свою машину дам, не рискнут при дипломатических-то номерах...