Голая королева. Белая гвардия — 3

В Москве, в Министерстве обороны, в отделе, отвечавшем за официальные контакты с зарубежьем, без предупреждения объявился с переводчиком посол свежеиспеченного королевства и заявил, что имеет личное поручение от ее величества: в лепешку расшибиться, но отыскать офицера, «известного у нас как полковник Иванов». Сюрприз получился нешуточный. Поначалу незваного гостя решено было взять измором, чтобы сам встал и отступился: его принялись гонять из кабинета в кабинет — то есть, конечно, не гонять, а крайне вежливо: тысяча извинений, ваше превосходительство, но в данном вопросе мы абсолютно некомпетентны, так что вам наверняка объяснят лучше в таком-то кабинете. Одним словом, как говорил Жорж Милославский: любезный посол такие дела с кондачка не решаются…

Ручаться можно: среди тех, кто так поступал, не нашлось ни единого специалиста по Африке. Иначе знали бы, что тамошняя бюрократия даст сто очков вперед отечественной, и любой поседевший на госслужбе чиновник высокого ранга приобрел немалую закалку и стойкий иммунитет к бюрократической волоките…

Посол не унимался, поднимаясь все выше — не в прямом смысле, а в переносном. В конце концов его вынесло на генерала, как раз и курировавшего крайне хитрые и деликатные акции людей в погонах за пределами Отечества. Послу он, разумеется, своего истинного лица открывать не стал — о нем было мало кому известно и в родном министерстве, генерал, как полагается, долго и успешно изображал скучную канцелярскую крысу, занимавшуюся пустяками вроде тушенки, сапог и форменной одежды. Уж он-то моментально прокачал ситуацию — и, отправив посла пока что в очередной кабинет, придвинул телефон, который не мог прослушать и сам дьявол, не говоря уж о плотских супостатах.

Битый волчара все правильно рассчитал, но его пустило на ложный путь ключевое слово полковник. О флоте он не подумал совершенно. И первым делом связался с ГРУ, коему был не начальник, но куратор, врать которому решительно невозможно. Из ГРУ пришел вполне предсказуемый ответ: они все прекрасно понимают, но никакого «полковника Иванова» с миссией в названной африканской стране у них не имеется, и никого они туда пока что не посылали, только собирались.

Подумав хорошенько, в КГБ генерал звонить не стал, не без оснований опасаясь, что там, в отличие от полностью подконтрольного ГРУ, запросто могут и соврать: межведомственные трения не вчера родились и свойственны всем странам, где число контор больше одной. Что, увы, не обошло и Страну Советов…

Посовещались, опять-таки совершенно не думая о флоте — всех сбило с толку слово полковник. В конце концов уже другой генерал в растерянности позвонил в МИД. Там не присоветовали ничего путного, разве что прочли кратенькую лекцию о перестройке, гласности и новом мышлении. Тогда генерал по старой привычке поехал в ЦК, в соответствующий отдел — отвязаться от посла не было никакой возможности.

В ЦК сидели люди матерущие, не одну собаку съевшие на аппаратной работе, всю жизнь исправно колебавшиеся вместе с линией партии, не отклоняясь ни на миллиметр, исправно соблюдавшие несколько нехитрых заповедей, главной из которых была: никогда не следует брать на себя ответственность, тем более в столь щекотливой ситуации.

Пока один ответственный товарищ угощал генерала чаем с широко известными в узких кругах сушками и развлекал светской болтовней, другой стал названивать наверх. Наверху, тоже не собираясь брать на себя лишнюю ответственность, быстренько довели вопрос до Самого Главного Перестройщика, украшенного знаменитым родимым пятном, в жизни присутствовавшем, но загадочным образом исчезавшим со всех фотографий.

Главный Перестройщик думал недолго, быстренько спустив вниз не просто мнение, а личное указание: в рамках перестройки, гласности и нового мышления следует решительно отбросить прежние стереотипы, особенно теперь, когда речь идет о представителе свободной Африки. Неуловимого и загадочного полковника Иванова разыскать в кратчайшие сроки и устроить ему встречу с послом.

Мнение, да вдобавок подкрепленное личным указанием — могучая сила. Однако пригорюнившиеся генералы никак не могли догадаться, где же этого полковника, чтоб ему пусто было, искать…

Частично помог случай, частично — оперативность КГБ, где тоже оживились, узнав о личном указании. Примерно на половине пути к кабинету министра обороны (куда посол шел с неотвратимостью умело пущенной торпеды) он показал-таки фотографию «полковника Иванова», сделанную на каком-то из приемов — и Мазур там красовался в морской форме. О чем немедленно было доложено брошенным на поиски генералам. Тем более что примерно в это же время напомнил о себе КГБ: они срочным образом вышли на связь со своим резидентом в африканской столице, и тот, не медля (находясь, должно быть, в трезвом периоде), отозвался — ну, конечно же, он знает, о ком идет речь. То есть настоящая фамилия «полковника Иванова» ему неизвестна, но он, вне всяких сомнений, военный моряк.