Голем в оковах

– Пойду поищу, – заявил Гранди.

– А если сюда опять заявится никельпед?

– Топчи! – отрезал Гранди и направился к выходу из пещеры.

Девушка промолчала. Голему не хотелось огорчать ее, но он прекрасно понимал, что, если не разобраться с никельпедами, их ждет большая беда. Когда сюда сбегутся деньжатники из ближайшего кошелька, не говоря уже о банке, всех не перетопчешь.

Выбравшись из грота, голем обратился к перовому попавшемуся растению:

– Привет, шляпа зеленая! Ты, случаем, не знаешь, есть здесь поблизости свиньи-копилки?

К немалой его радости, растение ответило утвердительно:

– Шастает тут одна по берегу, ищет, чем бы перекусить.

– Где она? – Голем с трудом мог поверить в такую удачу.

Растение указало направление, и довольно скоро Гранди добрался до лежбища свиньи-копилки. Она походила на нормальное животное, только сделанное из чего-то вроде фаянса. К тому же на спине у нее имелась странная прорезь. Плоский кончик носа подозрительно напоминал какой-то деньгзнак.

– Ты живая? – осторожно поинтересовался голем, не будучи уверен в том, что сможет говорить с этой штуковиной.

– Живей тебя, дурака, – отозвалась копилка, звякнув чем-то внутри.

– А есть хочешь? – воодушевленно спросил Гранди.

– Еще бы! – ответила свинья. – Поди-ка добудь в наше время денежку.

– Пойдем со мной. Я покажу тебе место, куда соберется тьма никельпедов.

– Уже иду. – Свинья-копилка поднялась и засеменила следом за Гранди.

Вернувшись в грот, Гранди обнаружил, что Рапунцель пребывает в полном расстройстве. Она растоптала еще трех никельпедов и теперь рыдала.

– Лучше бы я никогда не покидала башню, – причитала она, утирая слезы пахнущим гвоздикой платочком.

Голем встревожился. Страшно подумать, что случилось бы, застань ее в таком состоянии морская ведьма и начни обрабатывать своей «сладостью».

– Спрячься рядом с подкроватным чудовищем и жди, – сказал Гранд и свинье. – Хватай только тех никельпедов, которые приблизятся, чтобы не спугнуть остальных. Сумеешь?

– Не беспокойся, я свое дело знаю, – звякнула копилка и спряталась под кровать.

Гранди вскарабкался по ножке и устроился на матрасе.

– Иди сюда, – позвал он Рапунцель. – Только сделайся маленькой.

Девушка уменьшилась, но хныкать не перестала.

– Эти никельпеды такие гадкие, – ныла она, – но давить их противно.

– Теперь все будет в порядке, – заверил «ее Гранди. – Я нашел свинью-копилку.

– О, как здорово! – воскликнула она, светлея лицом.

Рапунцель и радовалась, и огорчалась от всего сердца. Гранди не привык иметь дело с особами, обладающими столь переменчивым настроением, однако находил это довольно приятным. Девушка была искренней и непосредственной, как дитя.

Спустя некоторое время появился очередной никельпед. Грязный, как и все неотмытые деньжатники, он предпочитал сумрак, а потому поспешно нырнул под кровать. Что-то клацнуло, и снизу послышался мелодичный звон – дзинь!

Гранди свесился с кровати:

– Кто это там звенит?

– Я, – ответила свинья-копилка. – У нас, копилок, так принято.

Гранди пожал плечами, но возражать не стал.

В конце концов, у каждого в Ксанфе свои обычаи.

Прошло еще немного времени, и копилка прозвенела снова, на сей раз дважды – дзинь-дзинь!

– Денежки счет любят, – пояснила она в ответ на вопрос голема. Он позволил себе усомниться в том, что никельпеды действительно любят такого рода счет, однако промолчал.

– Дзинь-дзинь-дзинь! – доносилось из-под кровати. – Дзинь-дзинь-дзинь-дзинь!

Притерпеться к этому звяканью было не так уж трудно.

– Гранди, – произнесла Рапунцель через некоторое время, – там, в лодке, ты кое-что сделал.

Можно спросить тебя, почему?

– Ничего я особенного не делал, просто пытался доставить нас всех на берег.

– А вот и сделал, причем очень даже здорово.

Голем пожал плечами:

– Скажи, что ты имеешь в виду, и я попробую объяснить.

– Ты.., ты меня обнял.

– Правда? – удивился Гранди.

– Правда-правда. Я предложила тебе использовать в качестве посланника рыбу, а ты меня обнял. Почему?

Голем припомнил: так оно и было.

– Это.., от растерянности. Я действовал, не подумав. Прошу прощения.

– За что? Мне это понравилось.

Гранди задумался:

– Ты предложила очень хороший выход.

Я.., ну, просто таким образом я хотел сказать спасибо.

– Так почему же ты не сказал спасибо?

Гранди в полном смущении пожал плечами:

– Я должен был.., боюсь.., э.., тогда мне показалось, что так проще.

– Матушка Сладость никогда меня не обнимала.

– Конечно. Ведь на самом деле она тебя не любила.

– Вот оно что! Значит, ты меня любишь?

– Я считаю, что ты красивее всех в Ксанфе.

– А я считаю, что ты не ответил на мой вопрос.

– Не знаю, что и ответить, – признался голем.

– Почему?

– Да потому, что ты прекрасная девушка, а я голем.

– Это значит, что я тебе не нравлюсь?

– Это значит, – с трудом вымолвил он, – что я не могу позволить себе любить тебя.

– Почему? Я не понимаю.