Голливуд истекает кровью (ЛП)

Я несколько раз моргнула, разглядывая себя в зеркале, прежде чем отправиться на первый этаж, где проходила фотосессия. Это была рекламная съемка ключевых актеров в связи с выходом сериала в эфир в ближайшее время. Все, что угодно, лишь бы поднять эти рейтинги. Именно здесь я чувствовала себя наиболее спокойно, как дома. Это стало моей второй натурой.

Притворяться. Скрывать. Я была экспертом в этом. Если говорить серьезно, я не могла дождаться, когда вернулась бы домой, где смогла бы снять с себя маску публичности и насладиться нормальной жизнью.

Меня ставили в разные позы, выкрикивали инструкции для различных снимков, пока мы более часа позировали перед камерами.

Комфорт и знакомство успокоили эмоции, которые бушевали во мне неделями. Они улеглись, как только я оказалась в своей зоне, в своем личном пространстве.

Это было мое призвание. Это было мое. Я упорно трудилась, чтобы достичь того, кем я была, не отказываясь от любой возможности, если только это не было запланировано или не противоречило другой работе, которой я посвятила себя. Возможно, Генри помог мне, дал толчок для старта, но ежедневная рутина была полностью моей. Это было то, чем я всегда буду гордиться. Одной из немногих других вещей была моя благотворительность, которую я держала в секрете. Я была таинственным партнером, не называя себя, потому что не хотела, чтобы что-либо сказанное обо мне было отражено и принижено на фоне невероятной работы, которую они проделали для детей с психическими заболеваниями.

Переодевшись в джинсы и майку после окончания съемок, я собрала все свои вещи и попрощалась со всеми. Мои охранники, как обычно, следовали за мной.

Я прикусила нижнюю губу, и теперь, когда я не была занята, все это снова обрушилось на меня. Такова жизнь.

У меня были ограниченные возможности. Выйти замуж за Рейна и позволить этому архаичному контракту быть выполненным, связав наши родословные воедино, что означало, что я буду официально связана с ним на всю жизнь. Или сбежать от всего, что я построила для себя, начать новую жизнь.

На самом деле, последнее было бы практически невозможно. Я была слишком хорошо известна. Но, возможно, брак с ним выполнил бы условия контракта, а также вернул бы мне свободу.

Уход потребовал бы от меня отказаться от всего, чего я на данный момент добилась. Отталкивая все это, как будто это не имело значения, как будто я могла легко это отбросить. Актерская игра, возможно, и спасла меня, но она также сделала меня лучше. Она дала мне более высокую цель, позволила моим эмоциям выплеснуться наружу здоровым путем, похоронив их в сюжетных линиях. Моя карьера заставляла меня вставать с постели в те дни, когда мне хотелось свернуться калачиком и никогда не выходить за пределы комфорта четырех стен моего дома.

Мой выбор был невелик. В любом случае, я бы что-то потеряла. Склоняясь к одному варианту больше, чем к другому, моя интуиция подсказывала мне довести дело до конца и продолжить как обычно, с некоторыми корректировками. В любом случае, я была бы в растерянности. Получила бы я что-нибудь, в данный момент казалось спорным.

Я достала из сумки солнцезащитные очки и надела их, когда солнце начало садиться. Выйдя из студии, Лиам рискнул выйти первым, когда остальные окружили меня. Я привыкла к тому, как они функционировали как единое целое вокруг меня.

Мы прошли через парковку, направляясь к их машине. Очевидно, к их бронированному автомобилю, что было обязательным условием, которого мне нужно было придерживаться. Придурок Рейн. Поэтому в настоящее время мне не разрешали водить свою машину, оставляя меня постоянным пассажиром. Это было не идеально.

Внезапно наплыв папарацци, несколько высококачественных вспышек сбили меня с толку от этого натиска.

— Пэрис, верна ли информация о том, что ты неуравновешенна, более того, твой недавний курс реабилитации усугубил состояние твоего психического здоровья?

Все внутри меня, казалось, замкнулось.

— Я… что? — я запнулась, смысл слов, которые он бросил в мой адрес, молотом бил по моему разуму.

— Вы можете подтвердить, что вас поместили в психиатрическую клинику, а не в ту, где лечат наркоманией? — подал голос другой.

Я повернулась в его сторону с открытым ртом.

Что, черт возьми, происходило?

Мои охранники сомкнулись вокруг меня, но они не могли остановить крики и ругательства. Нет, этого не было на самом деле.

— В отчетах утверждается, что вы не в себе.

— Вы представляете опасность для общества?

Чиро схватил меня за руку; я охотно последовала за ним, позволяя ему ускорить темп и труся рядом. Брандо, Лиам и Шейн оттеснили орду репортеров, поскольку вспышки продолжали появляться. Слова продолжали сыпаться и засели в моем сознании, как будто оно решило отреагировать на стигматизированные комментарии и обидные заявления, которые они делали, и все это для того, чтобы вызвать реакцию.

— Так вот почему вы заставили замолчать людей, которые говорили о вашей юности?