Голливудские дети

– Кто тут Майкл Скорсини? – позвал один из служащих.

– Это я.

– Вам звонят. Возьмите трубку.

Майкл поспешил к телефону, стоявшему на столике в углу.

– Да?

Приглушенный женский голос:

– Майкл Скорсини?

– Совершенно верно.

– Я видела вас по телевизору.

– И что?

– Я могу вам помочь в розыске вашего ребенка, но это будет дорого стоить.

– Кто вы? – прорычал он.

– Не имеет значения, кто я. Слушайте внимательно.

Я знаю, где находится ваша дочь, и если вы хотите ее снова увидеть, готовьтесь выложить десять тысяч. Я еще позвоню.

– Нет, подождите! Мы договоримся насчет денег, но я должен быть уверен в том, что она жива.

– Вам нужны доказательства – извольте.

Он услышал потрескивание на другом конце провода, а затем детский голосок:

– Папа, папочка!

Господин, совсем как в последний раз! Он был почти уверен, что это Белла.

ГЛАВА 32

Они сидели в баре наискосок от телестудии. Кеннеди потягивала водку с мартини, перед Майклом стояло его обычное безалкогольное пиво, хотя сейчас он с удовольствием хлебнул бы чего-нибудь покрепче.

– Я сегодня не самый приятный собеседник, – заметил он, потирая подбородок и ловя себя на мысли, что его неодолимо влечет к этой женщине. Это было очень странно: ее красота была холодной и совсем не сексапильной.

– Это не удивительно, – ответила Кеннеди, удивляясь, почему этот мужчина, которого она едва знает, кажется ей таким близким. Что это, просто жалость? Или зов плоти? – Будь я на вашем месте, я бы чувствовала себя не лучше.

– Хуже всего эта проклятая неизвестность. Я думаю о Белле каждую секунду. Это как постоянная боль, мучающая тебя. Я думаю о том, где она сейчас, что делает, или, еще ужаснее, что ее, возможно, уже нет в живых. Но как бы там ни было, мне лучше знать обо всем.

– Вы постоянно находитесь в страшном напряжении.

– Да. И никаких зацепок. Ничего о том, кто убил мою бывшую жену и ее приятеля. Я каждый Божий день трезвоню детективам, занимающимся этим делом: они все понимают, но ничем не могут помочь. А потом – звонок, наподобие сегодняшнего, и я воображаю, что слышу ее голос.

Повинуясь внутреннему порыву, она накрыла его руку своей ладонью.

– Вы должны быть уверены в том, что это действительно она. Может, кто-нибудь просто хочет выкачать из вас денег, нажиться на вашем горе.

– Еще бы, такой случай подвернулся! Где, скажите на милость, мне раздобыть десять тысяч баксов?

– Не знаю, что и сказать, Майкл.

– Угу. – Он помолчал немного. – Мы с вами уже достаточно поговорили. Вы заменили мне в качестве слушателя Квинси, моего партнера, который сейчас в отъезде.

Она убрала руку и улыбнулась.

– Возможно, мое подлинное призвание – быть исповедником. – Она подняла свой бокал и медленно отпила из него. – А где сейчас ваши родные, Майкл?

– В Нью-Йорке. Мой брат – сволочь редкостная. А мать занята только собственными проблемами.

– А ваш отец?

– Он бросил нас, когда я был еще совсем мальчишкой. Меня вырастил отчим. Эдди Ковлински – настоящий король мерзавцев.

– Вы часто с ними видитесь? Он сухо рассмеялся:

– Только в случае крайней необходимости.

– Картина далеко не идиллическая.

– А у вас это здорово получается.

– Что?

– Задавать вопросы. Вы уже вытянули из меня кучу сведений.

– Работа такая.

– Вы не будете возражать, если я закурю?

– Только не дымите мне в лицо.

Он закурил и украдкой посмотрел на нее.

– Я заметил у вас на пальце обручальное кольцо. Вы замужем?

– Я вдова, – спокойно ответила она.

– Простите.

– Он был чудесным парнем.

– Я в этом не сомневаюсь, раз вы вышли за него замуж, – ответил он, пристально глядя на нее. – И вот мы сидим в этом баре, и, что самое смешное – я даже не пью.

– Совсем?

– Я был алкоголиком. Долго лечился. И вот уже несколько лет капли в рот не беру.

– А я – так, под настроение, – сказала она. – Если рядом оказывается стакан вина, я его выпью, если же нет, не буду сильно страдать.

– Счастливица. А меня один глоток спиртного способен выбить из колеи.

– Хорошо, что вы сумели перебороть себя, Майкл.

– А я рад, что мы сейчас сидим здесь с вами. Она улыбнулась.

– То-то Роза удивится! Он улыбнулся в ответ.

– Вряд ли это можно назвать свиданием, но, я думаю, ей будет приятно, что ее старания не пропали даром.

– Знаете что? Давайте ей ничего не скажем!

– Договорились. Он стряхнул пепел с сигареты.

– Так как вы начали распутывать это дело с убийствами?

– Я все не могла выбрать тему для журнала, с которым сотрудничаю. Мой отец был тяжело болен, а одну из этих женщин убили как раз рядом с его больницей. Перед смертью отец сказал мне: «Ты должна писать не о богатых и знаменитых, а об обычных людях». И вы знаете, я поняла, что он абсолютно прав. Вот так я начала расследовать первое убийство и искать всех, кто мог быть хоть как-то причастен к нему. Полицию это дело не интересовало, поэтому Роза посоветовала мне выступить но телевидению, чтобы вызвать общественный резонанс.

–. Она знала, что делала.

– Вы упомянули, что занимались серийными убийствами в Нью-Йорке. А с этим делом тоже связаны?