Голливудский скандал (ЛП)

Сквозь рифлёные жалюзи, закрывающие окно, можно было заметить, что он опустил обе руки под штору и начал возиться под ней. Я опустилась на кровать, будучи абсолютно уверенной, что он не мог меня видеть. Я сидела далеко от окна, свет в моём доме не горел, но все же я не хотела рисковать. Жалюзи поднялись, открывая идеально загорелое тело с четко выраженными мышцами. У этого парня было прекрасное телосложение. Занавеска была поднята лишь частично, и я не могла видеть, было ли его лицо столь же красивым, как тело, но, боже мой, а если так? Мой новый сосед был, наверное, самым красивым мужчиной, которого я когда-либо встречала.

Мышцы его пресса напрягались и расслаблялись, пока накачанные руки искали шпингалет на окне. Найдя его, парень распахнул окно настежь. А я застыла на месте. Каким-то образом отсутствие между нами этой преграды из стекла заставило меня прийти в себя. Мне нужно было перестать смотреть на него.

Его жена, должно быть, самая счастливая женщина на свете.

Мобильник, лежавший на тумбочке, зазвонил, так что я схватила его и ответила:

— Привет, Руби, — сказала я, держа трубку между ухом и плечом, при этом задёргивая занавески. Лишив себя возможности подглядывать за постояльцем.

— Как жизнь в «Большом Яблоке»?

С тех пор, как мы обе стали достаточно взрослыми для того, чтобы понять, за пределами штата Мэн существует огромный мир, мы с Руби мечтали уехать из Уортингтона в большой город. Поэтому вместе поехали поступать в колледж в Нью-Йорке. Она никогда не хотела уезжать из родного городка, а я не ожидала, что когда-нибудь вернусь назад, но, тем не менее, я жила здесь и была счастлива.

— Неплохо, но было бы еще лучше, если бы ты жила здесь. Как продвигается работа над новой коллекцией?

Разработкой дизайна всех своих драгоценностей я занималась у себя в магазинчике, но для производства ювелирных изделий отправляла эскизы в Массачусетс. Это уменьшало затраты и означало, что я могла своевременно выполнять заказы, поступающие через интернет. У меня не было возможности производить драгоценности самостоятельно, делая их вручную, потому что в этом случае они стали бы слишком дорогими для продажи туристам в качестве сувениров. Фактически я не делали ничего вручную со времён учёбы в колледже. Украшения по новым эскизам, придуманным мной, возможно так никогда и не увидят свет.

— Ожерелье, которое я проектирую, действительно прекрасно. Я сфотографирую его и пришлю тебе.

Короткое ожерелье до сих пор оставалось самым любимым предметом в коллекции, которой я сейчас занималась. Оно было просто создано для того, чтобы быть воплощённым в золоте. На такой дизайн украшения меня вдохновили древности Египта. Я нарисовала его в форме полумесяца с лентами из золота, обвивающими филигранный слоистый ассиметричный узор. Говоря это, я коснулась своей ключицы.

— Ты уже несколько месяцев работаешь над ним. Еще не закончила?

Каждый раз, когда мы с Руби говорили о моих украшениях, она поднимала эту тему. Я всегда разрабатывала что-то новое, но моя коллекция «Бастет», названная в честь египетской богини защиты, не отправится в Массачусетс. Она была особой и требовала ручной работы.

— Я её почти доделала, но торопиться не следует.

В телефонной трубке воцарилась тишина. Руби всегда призывала меня снова начать делать украшения вручную. Но я была слишком занята созданием магазина, обеспечением запаса проектов и поиском производителя. Мне приходилось думать о тысяче вещей одновременно. Было время, когда я хотела создавать единичные, эксклюзивные экземпляры, но, когда все покупатели и дома моды базировались в Нью-Йорке, а я жила в Уортингтоне, сделать это было сложно. Так что после отъезда из большого города я отказалась от подобных амбиций и занялась ассортиментом своего магазинчика. Я всё ещё занималась ювелирным бизнесом, и это было единственное, что имело значение. Я мечтала об этом с тех пор, как мне было пять, когда после смерти мамы отец отдал мне принадлежавшую ей шкатулку с драгоценностями.

Украшения, которые я делала и продавала в своём магазине, были не такими уж дешевыми, но при этом они были и не столь эксклюзивными, чтобы турист, повинуясь порыву, мог купить ожерелье, кольцо или пару серёжек. Дела шли довольно хорошо.

— Я тут подумала, было бы здорово, если бы ты вернулась к работе в мастерской. Помню, тебе это всегда нравилось.

— Да, но мне и так есть чем заняться в этой жизни, магазин отнимает уйму времени. К тому же есть ещё соседний домик. Кстати ты случайно не знаешь, какого возраста дети в семье, которая его арендовала? У их отца такое тело, что можно подумать, они ещё маленькие, но я не слышала никакого крика или воплей.

— Не знаю, а что?

— Ничего особенного, просто интересно. — Я закончила расчёсывать волосы и заглянула за край занавески. Серебристая спортивная машина до сих пор одиноко стояла на дороге.

— Вот у меня есть письмо от них. Это семья? — спросила она.

— Ага.

Окно на кухне всё ещё было открыто, но пресс исчез, представление закончилось. Я задёрнула штору и направилась в свой домашний офис.