Голод

Животное, опасное и безжалостное, которое неуклонно двигалось ко мне, завораживая своими глазами, когда я пятилась в сторону кухни, не в силах просто развернуться и убежать.

- Ты очень плохая девочка, котенок….

Он двигался ко мне все ближе и ближе, мягко, грациозно и неумолимо, загоняя в угол, как запуганного зверька, который пытался бороться за свою жизнь, выпуская коготки, когда я зашипела на него:

- Иди к черту, Ричард! Я тебе ничем не обязана! И могу общаться с тем, с кем захочу!

Кажется последняя фраза была подобна красной тряпке, которой помахали прямо перед глазами у бешенного быка.

Секунду назад я стояла на полу, готовясь отбивать нападение хищника, и вот я уже на кухне, прижатая к обеденному столу попой вверх, распластавшаяся и беспомощная, потому что мои руки плотно прижаты к столу его ладонью.

- Ты ОЧЕНЬ ПЛОХАЯ ДЕВОЧКА, Котенок….

Хищно прошептал Ричард прямо в мое ухо, навалившись сверху так, что его бедра прижались к моей попе, а край стола больно врезался в мой живот, но эта жуткая смесь боли и желания накатила волной возбуждения неожиданно и резко, заставив меня замереть от неожиданности лишь на секунду. На секунду, в которую меня бросили в водоворот чернеющего желания.

А потом я пыталась отбиваться.

Я брыкалась и изгибалась, как только могла, учитывая свое положение на столе, и напоминала себе самой неуклюжего мелкого пони, на которого сверху запрыгнула голодная пантера, прижав всем свои весом, готовая выпустить свои клыки….и один такой «клык» я отчетливо чувствовала своей попой, покрываясь испариной, и разрываясь на части от желания, чтобы на этом все не закончилось, а ещё желая залепить ему звонкую пощечину. И подлить масла в огонь, который и без того полыхал как никогда ранее!

- Иди к черту, Рич! - рычала я, прогибаясь под ним, в попытках спихнуть с себя, на что мужчина выпрямился, но не успела я скрыть свое разочарование, как его свободная рука одним резким движением скинула с моего тела полотенце.

- Что ты творишь?!

- Я научу тебя подчиняться и слышать то, что я говорю тебе!

Голос Ричарда был дрожащий от излишних эмоций, но по-прежнему деспотичный и безоговорочный.

И слыша эти нотки, меня снова пробрала дрожь…от желания, от восторга, от паники.

И боли, когда я взвизгнула, потому что совершенно неожиданно и без предупреждения, ладонь Рича со свистом приземлилась на мое правое полушарие, оставив наверняка краснеющий отпечаток его руки и пульсирующую боль на моей коже.

- Ты с ума сошел?!

Я снова предприняла попытку выбраться из его сильных рук, но его ладонь лишь ещё сильнее сжала мои запястья, а бедра снова впечатали меня в край стола, когда послышался новый шлепок, и новая обжигающая боль прошла волной по моему телу до самых кончиков мокрых волос:

- Я говорил тебе не общаться?

- Ты псих, мать твою!

Ещё один удар обрушился на мой бедный зад, когда я стиснула зубы, чтобы не застонать от боли.

- Я говорил тебе не общаться с другими?

Я поняла эту игру и отлично знала, что он будет шлепать меня до тех пор, пока я не отвечу то, что было нужно ему, но я просто не могла сдаться без боя, поэтому прошипела сквозь стиснутые зубы:

- Иди ты к черту!

Новый удар, и я застонала от боли, потому что мои бедные ягодицы горели огнем, словно к ним приложили раскаленную сковороду.

- Дерзкая, маленькая, сладкая девчонка… - промурлыкал Ричард надо мной, и неожиданно его ладонь опустилась нежно и осторожно, но я по инерции сжалась, ожидая нового удара и новой боли.

Но вместо этого его пальцы осторожно и легко касались моей кожи, проделав дорожку в ложбинку между полушариями….и я задохнулась, кусая губы и цепляясь пальцами за край стола, потому что его пальцы медленно и дразня вошли в меня.

- Неужели тебе не хочется быть послушной и нежной, котенок? Не хочется, чтобы тебя гладили и ласкали? - шептал Ричард своим убийственным сексуальным голосом, склонившись надо мной так, что его горячее дыхание опаляло кожу моей спины, а его пальцы внутри меня двигались вперед и назад, осторожно растягивая и поглаживая воспаленную плоть, жаждущую его прикосновений.

Глава 123.

Внутри меня. Снаружи. Убивал своим дыханием и губами, которые проделали горячую дорожку по изогнутому позвоночнику. Своими пальцами, которые уносили меня в иной мир, где я была согласна на всё, что угодно лишь бы он дал мне умереть…прямо сейчас.

Поэтому словно в бреду я выгибалась под ним, откидывая голову назад, и судорожно начиная толкаться, подстраиваясь под ритм его пальцев и отрывистого дыхания.

- Всё, чего я хочу, это чтобы ты поняла лишь одну вещь - ты моя, Кэтрин, - его горячие губы коснулись мочки моего уха, когда я снова выгнулась приподнимая свои бедра, и уже не замечая, как больно врезается край стола в живот, - Скажи, что поняла, котенок…

Его пальцы резко прекратили свое движение, оставив меня разрываться между небом и землей, когда я даже не могла дышать, и с моих припухших губ слетел всхлип:

- Я поняла!