Голод

- Вы сами меня не взяли обратно! В контракте было расписано, что первоочерд… выкуп, - у Сеска никак не получалось это слово, - первочеруд… Вы вынудили меня!

Мужчины не заметили, как перешли на крик. Они пили и пили. Стол шатался от того, как громко стучали рюмками собутыльники. Салфетки сползли на пол.

- Будь ты действительно предан Арсеналу, как кричал во всех интервью, ты мог пойти в Фулхэм или Вэст Хэм!

- О! Какой ты умный?! Сам то небось в центре работаешь!? Я не хочу разменивать свой талант! Я могу играть только в Премьер Лиге! Я же не в Тоттенхэм пошел. Они с Арсеналом самые непример…, - у Сеска опять не получались слова, пришлось придержать голову, чтобы она не шла кругом, - непремиру… Злейшие враги! Я могу играть только в Премьер Лиге, - повторялся Сеск, - а там за кубок борются лишь Арсенал и Челси, ну еще Тоттенхэм, но это я сам себя уважать перестану, - икнул Сеск.

Сергей налил еще, и Сеск без разговоров выпил.

- Ты меня еще в Куинз Парк Рейнджерс или Брентфорд отправь.

- Да я бы тебя на Луну отправил, если бы мог, - застонал Сергей и снова налил.  - У тебя сестра есть?

- Есть, - мотнул головой Сеск.

- Сестра?

- Да!

- Прям целиком сестра?

Сеск заржал и снова выпил.

- Полностью сестра.

- И тебе было бы приятно, - запихнул печенье в рот Сергей, кусочки полетели на стол, другое, поломанное, он протянул Сеску, - если бы какой-то м*дозвон пришел и разрушил ей жизнь!? - похлопал он Сеска по плечу, испачкав крошками.

- Она его не любила! – потянулся через стол Сеск, потрепав Таниного брата в ответ.

- Они должны были разобраться сами! Ты не прав, Фабрегас! Ты эгоист! – вскинул палец вверх Танин брат, при этом Сеску показалось, что у него растет сразу три из одной точки. – Тебе все равно кого трахать, а моя сестра не шлюха!

Еще один удар кулаком по столу.

- Не смей называть Таню шлюхой, - кинул печеньем в брата Сеск, придерживая стену, которая пыталась упасть ему, сидящему за кухонным столом, на голову, - мне очень-очень нравится Таня, она замечательная, - прошептал Фабрегас, укладываясь спать лицом в остатки печенья.

Рюмка уткнулась ему в ухо, но Сеск этого даже не заметил.

Глава 25

Сеск проснулся от того, что по щеке, лбу и подбородку текла холодная вода, привиделось, будто отец снова учил его плавать, кинув вниз головой в бассейн. Он барахтался и кричал.

Но услышав знакомый голос, дернулся и открыл глаза.

- Просыпайся, Фабрегас, тут тебе не ночлежка.

Таня поливала его из чайника, поначалу это было даже приятно, пока ледяные струйки не попали в нос и уши, залили глаза. Футболист захлебывался и кашлял. Каждое Танино слово отзывалось болью. Ему казалось, что его голова – это металлический таз, по которому Таня била половником.

- Почему ты такая громкая? – не рискнув поднять голову со стола, прошептал Фабрегас.

- Это я еще тихо, - рассмеялась Таня над ухом, - пропихивая ему в рот таблетку.

Сеск схватился за голову и застонал, но лекарство проглотил.

Через какое-то время ему стало легче, даже виски отпустило, почти перестало тошнить, правда пришлось выпить всю жидкость в Танином доме и включить душ, полив на голову, но это мелочи.

Когда Фабрегас добрался до гостиной, Таня стояла на двух стульях, вешая шторы.

- Почему у вас тренировки не совпадают? – не поворачиваясь к футболисту, спросила девушка.

- Убиться не боишься? – улыбнулся испанец, опираясь о косяк и наблюдая за тем, как девушка балансирует на двух предметах мебели.

Она обернулась, но лицо было серьезным.

- Потому что сейчас он в основной команде, а я в резерве, - наступая на гордость и самолюбие, ответил Сеск. - А брат твой где?

- Это из-за того, что тебя избили? – спустилась Таня вниз, не обращая внимания на вопрос и подымая сразу два стула.

Сеск отобрал у нее ношу, коротко бросив через плечо:

- Нет.

Он не хотел это обсуждать, ему не нравилось мусолить свои промахи. Но вот, что удивительно, Таня сама того не понимая, поддерживала его, интересуясь. Это сложно было объяснить, но ему вдруг стало казаться, что он не один в своем несчастье.

Таня пригородила выход из кухни, скрестив руки на груди.

- Значит, ты теперь хреново играешь? С этим можно что-то сделать или это навсегда?

Сеск рассмеялся, пытаясь подвинуть, пройти к выходу, но замер, не в силах сделать и шагу. Ему нравилось смотреть на нее, Таня была удивительно притягательной, такой, что хотелось поднять руку и гладить лицо, волосы, губы. Блестящие пряди спадали на плечи и грудь. Огромные ресницы обрамляли черные, как ночь глаза. Ее смех, улыбка, все настолько прекрасно, что можно было рассматривать часами, запоминая каждую черточку.

Сеск усмехнулся, очертив контур женского лица. Узкий коридор между кухней и гостиной наполнился ароматом ее духов. Таня была ни на кого не похожа, она отличалась своей прямотой, умением дарить радость и бить наотмашь, подымать на седьмое небо и сталкивать в пропасть.

- У тебя есть удивительный талант портить мне настроение.