Голодная дорога

Лес был полон миражей, от которых я никуда не мог деться. Я улегся на землю. Страх во мне стал таким сильным, что я встал и пошел к старику узнать, чего же он хочет. Медленность моих шагов еще больше вселяла в меня неуверенность. Подойдя к черепу, я подобрал его и швырнул в старика. Он исчез, ветер сильно зашумел в деревьях, и обширное пространство наполнилось кружащимися листьями и падающими фруктами и семенами. Я заставлял себя идти вперед, пока не дошел до пальмового дерева. У его корней стояла продолговатая тыквина, и от жажды я выпил все молодое вино. Оно еще усилило мое опьянение. Черный ветер облетел вокруг моей головы. Странный звук раздался из тыквины. Пытаясь уйти от старика, я поковылял к домам на краю леса. Но это был еще один мираж.

Затем я подошел к той части леса, где шел дождь. Я не мог этого понять. Везде светило солнце и дул ветер, а на этом пятачке шел дождь, и вода стекала по цикадовым и банановым листьям. Я испугался дождя. Под этим странным ливнем у колодца рядом с домами я увидел мужчину, и вспышки огней сверкали у его ног. Это был тот же старик. Мне показалось, что он разглядывает меня. Впервые я заметил, что вместо ног у него копыта. Золотые копыта. Я повернул в противоположную сторону и зашагал прочь. Вскоре я устал и мне стало наплевать, что со мной случится.

Я лег, прислонился к дереву и закрыл глаза. Через какое-то время я услышал глухую повторяющуюся песню, открыл глаза и увидел черепаху, двигавшуюся ко мне. Я долго смотрел на нее, но она двигалась так медленно, что я снова заснул. Проснувшись, я почувствовал себя лучше, но мои ноги болели. Я поднялся и, как оказалось, находился на том же месте, где сжигали буш, где клубы травяного дыма погрузили весь лес в мерцающий сон. Вокруг никого не было. В ярком белом дыме я видел, как духи улетают обратно на небо, духи растений, трав и таких вещей, о которых я не имел понятия; я видел светлость их синевы и желтизны, печальные лица духов, их ноги, блестящие от масла, на которых осела копоть костра, золотые глаза, становящиеся светлым вибрирующим пространством. Я не мешкал; я пошел прочь, как вдруг что-то упало на меня, и черный ветер опустился на мою душу. Только птички разбудили меня.

Что упало на меня? Я осмотрелся по сторонам. Солнечные лучи сошлись на моем лице. Внизу лежали листья, ветви и раздавленные фрукты. Странные камни грели мне ступни. Неподалеку от меня лежала маска, похожая на череп, разрезанный надвое и черненый смолой; маска выглядела устрашающе в профиль, но, если смотреть спереди, выражала экстатический смех. Ее глаза были запуганные и одновременно озорные. Рот был большой, а нос маленький и изящный. Эта маска была лицом одного из тех странных духов, которые сновали среди мужчин и деревьев, ее вырезал художник, обладавший даром видеть духов. Когда я взял маску, белая птица вылетела из буша, испугав меня хлопаньем крыльев и диким пронзительным криком. Я выронил маску. Затем поднял ее, надел на лицо, посмотрел сквозь прорези для глаз, и солнце для меня затмилось, а лес стал ночным.

Смотря через маску, я увидел другой мир. В темноте везде кишели какие-то существа, и каждый дух был как солнце. Они излучали алмазный свет, тяжелый для глаз. Я увидел тигра с серебряными крыльями и зубами быка. Я видел собак с хвостами змей и бронзовыми челюстями. Я видел кошек с женскими ногами, карликов с ярко-красными шишками на головах. Деревья были домами. Везде звучала музыка, шли танцы, и праздник стоял по всему лесу. Птицы с яркими желтыми и голубыми перьями и глазами, похожими на драгоценности, но с ужасными головами стервятников, подлетели ко мне и принялись стучать клювами в маску. Я снял ее, и мир опять преобразился, казалось, что деревья падают на меня, и прошло немало времени, пока все не встало на свои места. Я схватил маску и побрел, ища выход из леса.

Шагая вперед, я снова увидел золотые копыта старца. Я спрятался за дерево. Мне показалось, что его ноша была невыносимо тяжелой. Он останавливался по пути, но не показывал своих страданий. Если он и увидел меня, то сделал вид, что не заметил. Я надел маску и посмотрел на старика. Он стал совершенно невидим. Его больше не было. Я не мог его увидеть через глаза маски. Однако, сидя в воздухе на невидимой скамье, плывя по ветру, безмятежный посреди изумрудного света, заливавшего другой мир, на меня смотрел прекрасный маленький мальчик глазами, даровавшими мне негласное благословение. В формах его стройного тела было что-то от чувственной стати льва. Я снял маску и увидел, как старик входит в муравейник. Я снова надел маску, и муравейник предстал дворцом с берилловыми колоннадами, зелеными верандами, парапетами из золота, ветками омелы, взбирающимися по желтым стенам, и скульптурами из ослепительного мрамора. В этот дворец бирюзовых зеркал и вступил король-мальчик, образ чистейшей невинности, с улыбкой, какая может принадлежать только богам. Затем наступила темнота.