Голодная пустошь

Он чувствовал, что вышел на финишную прямую и нужно успеть добраться до них раньше, чем они доберутся до Таны Ларссон, особенно теперь, когда она попала в поле их зрения. Он больше не будет изображать ковбоя-одиночку. Хватит с него. Теперь все изменилось. Он поднимет всю информацию, которую собирал все эти годы, поднимет старые контакты с ФБР за пределами страны, чтобы не удалось выяснить того, чего не надо, чтобы, когда дерьмо попадет в вентилятор, Тану не забрызгало.

ГЛАВА 36

Пятница, девятое ноября.

Продолжительность дня: 7.29.16

Дорога заняла больше времени, чем ожидалось, из-за снегопада, глубоких сугробов и необходимости несколько раз сделать крюк. После того как их чуть не пристрелил Новак, наблюдавший за ними с вышки, Тана и Бабах смогли поговорить с ним, объяснить, зачем они сюда приехали, и удостоиться приглашения в его так называемый дом.

Было около трех часов дня, когда они уселись рядом с Новаком у костра в пещере, яму для которого он выкопал в черной земле. На лежавшие за костром бревна Новак навалил звериных шкур, надеясь, что они помогут согреться. Шкуры хлопали на ветру, в лицо летела снежная пыль. Снаружи уже начинало темнеть.

Воздух был спертым от древесного дыма, вони шкур, обглоданных костей. У огня спали две покрытые шрамами собаки, помесь волка и хаски. Пятеро щенят глодали кости и напрыгивали на взрослых животных. За пещерой, чуть повыше, находилось несколько других укрытий из грубо обтесанных бревен, кусков пластика и шкур. Щели между бревнами были залеплены смесью грязи и мха, запекшейся под летним солнцем. Еще несколько собак стояли рядом, привязанные к кольям, кругом валялись огрызки костей. Там же находилась кое-как сколоченная упряжка.

На гвоздях, вбитых в каменную стену пещеры, висели большие лыжи, несколько металлических капканов и силков. В дальнем углу пещеры, над меховой постелью, свисал ряд длинных полосок мяса без жира — Тана предположила, что когда они высушатся, их порежут на кусочки и смешают с животным жиром, чтобы приготовить пеммикан — очередную порцию Новак грел сейчас над костром в горшке с растопленным снегом. Он решил приготовить для них рагу, после того как наконец согласился впустить их к себе и поговорить. Это традиционное блюдо, сказал Новак, куда входят ягоды черной рябины.

— Рябина растет здесь на торфяных болотах, — пояснил он. — А мясо — карибу. Когда высушишь его, надо измельчить в порошок и смешать один к одному с топленым животным жиром. Отличный источник энергии. Так делали коренные народы, провожатые из индейцев учили этому путешественников и торговцев мехом.

Об этом Тана прочитала в романе Генри Спатта. Индеец Моро, герой книги, питался пеммиканом. Моро встретил свою смерть в когтях чудовища. Ему оторвали голову и вырвали сердце.

— Почему вы так уверены, что Реган и Дакоту убили не животные? — спросила Тана, желая перевести разговор в нужное ей русло. Было трудно сохранять спокойствие в разговоре с Эллиотом Новаком, со всем непоходившим на человека. Волосы свисали до плеч жирными седыми прядями, рот навсегда застыл в кривой ухмылке в день, когда были отморожены губы. Его гримаса, похожая на оскал скелета, напомнила Тане об изглоданном лице Селены Аподака. Исхудавшее тело было замотано в тяжелые, плохо обработанные шкуры. В сочетании с застарелым потом они жутко воняли. Часть носа Новака тоже была отморожена, на месте ноздрей зияли глубокие черные провалы. Искалеченными пальцами, почерневшими от грязи, он ухватил сигарету и сунул в уцелевшую часть рта, выдул дым из глубоких ноздрей, как дракон.

Что с головой у него явно не в порядке, не вызывало ни малейшего сомнения. Глаза бегали, будто пытались увидеть жутких существ, которые вот-вот набросятся на него из сумрака; разговор был бессвязным. Он постоянно перепрыгивал с одной темы на другую. У пояса, под меховой накидкой, висело мачете в ножнах, на ногах были самодельные унты. Все новые и новые вопросы возникали в голове Таны, ожидая ответов. Он ли был человеком в мехах, которого увидела на утесе Селена Аподака? Как он ездил здесь в бесснежную погоду? На собаках? А летом? Мог ли он узнать о пеммикане из книги Спатта?

— Следы, — внезапно сказал Новак, тыча в Тану сигаретой. — Человеческие следы возле отметин, оставленных ботинками Реган. Кто-то выманил мою дочь из палатки, видимо, избил до потери сознания и утащил в леса.

Тана наклонилась поближе, стараясь посмотреть ему в глаза, но он не был способен на зрительный контакт.

— Вы уверены, что…

— Да, блин, я уверен! Хоть вы-то не начинайте, а? Это были следы двух ботинок, а не лап!

Удивленные внезапной вспышкой агрессии, собаки подняли головы. Одна тихо заворчала. Тана доверяла этим волкоподобным животным не больше, чем Новаку с его мачете. Посмотрела на Бабаха, сидевшего рядом на бревне. Он держался за нож. Кивнул ей, давая понять: продолжай, если что, я разберусь с собаками и с Новаком.