Голодные Игры глазами Пита Мелларка (СИ)

— Цеп погиб, — говорю ей, глубоко вздохнув.

Она бросает свое занятие и подлетает к выходу, отталкивая меня.

— Ты уверен? Что там вообще можно увидеть? — она присматривается и понимает, что я не ошибся. Потом Китнисс разворачивается спиной к стене и сползает на пол. Сажусь с ней рядом и глажу ее руку. Как я и думал, Катон бросил все силы на то, чтобы отомстить.

Такого пустого взгляда у Китнисс я не видел уже давно. Точнее не так. Я никогда не видел у нее такого пустого взгляда. Мне нужно срочно ее чем-то отвлечь, и я не придумываю ничего лучше, как вручить ей тарелку с едой. Она кивает и начинает жевать кусочки баранины, продолжая всматриваться в пустоту.

— Все в порядке? — задаю ей, наверное, самый глупый вопрос, который можно задать.

— Просто… если не победим мы, я хотела, чтобы победил он, — прижимаю ее к себе и целую в лоб.

— Но с другой стороны, мы теперь на один шаг ближе к дому, — она ничего не отвечает и опять кивает.

— И Катон начнет охоту на нас, — так не хочу об этом думать, но что поделаешь. Она права.

— И он забрал у Цепа то, что ему необходимо, — добавляю я.

— Я думаю, Катон ранен. Цеп не сдался бы без битвы.

Надеюсь, что так и есть. И чем сильнее, тем лучше. А еще лучше, если его травма от нашей прошлой драки тоже еще не прошла.

— Интересно, как там поживает Лиса? — размышляю вслух.

— Ну с ней, я думаю, все отлично, — закатывает глаза Китнисс. Интересно, что про нее Лиса сказала тогда у реки примерно то же самое и в таком же контексте. — Пожалуй, легче справиться с Катоном, чем с ней.

— Надеюсь, они справятся друг с другом сами, а мы поедем домой… — звучит жестоко, но это самый оптимальным вариант, — и все равно, теперь надо дежурить повнимательней.

— Да. С сегодняшнего дня будем начеку.

Мы молча принимаемся за еду. А потом я вызываюсь дежурить первым, чтобы дать Китнисс отдохнуть. Смерть Цепа для нее оказалась большим ударом.

Надеваю очки и обнимаю Китнисс, а она прижимается ко мне всем телом. Не разрешаю себе смотреть на нее и направляю все внимание на выход. Проходит часа четыре. Начинаю задремывать и бужу Китнисс. Она говорит, что отлично выспалась, и снимает с меня очки. Но вместо сна я погружаюсь в свои мысли.

Теперь у нас осталось только два противника. К одному из них я очень привязался, а второй, наверняка, узнал о моем обмане и теперь ненавидит меня, возможно, даже сильнее, чем Китнисс. Почему же я всегда умудряюсь попадать в такие ситуации? И может ли Лиса, на самом деле, быть нашим противником? Мечтает ли она о нашей смерти? Продумывает ли план нашего убийства? Вряд ли… А вот с Катоном шутки плохо. Может, в самом деле, они найдут друг друга раньше, чем нас, и мы победим без особой борьбы? Не хотелось бы мне кого-то убивать, и тем более я не хочу, чтобы Китнисс убивала ради меня. Наверное, эти мысли не для арены, но я рад, что остался самим собой. Отец будет мной гордиться, ведь я не стал пешкой в руках Капитолия.

С этими мыслями потихоньку погружаюсь в сон.

Утром просыпаюсь от странного и непривычного звука тишины. По стенам пещеры больше не стучит дождь, он совсем прекратился. Тишина даже немного угнетает, будто таит в себе больше опасностей, чем шум дождя. И, как по волшебству, светит яркое солнце. Наверное, даже слишком яркое для раннего утра. Просыпаюсь почему-то абсолютно не выспавшимся и не успеваю открыть глаза, как они снова закрываются, и я засыпаю опять.

Через некоторое время Китнисс легонько дотрагивается до моего плеча, чтобы разбудить. Притягиваю ее к себе и целую, но сегодня она явно не настроена на нежности, поэтому быстро отстраняется и говорит, что нельзя тратить время впустую. Я и сам понимаю это, но почему-то ко мне в голову закрадываются мысли о Гейле. Не из-за него ли Китнисс не хочет больше нежничать? И чтобы как-то отвлечься, вызываюсь приготовить нам завтрак.

Пока занимаюсь едой, Китнисс складывает все наши припасы в рюкзак. Ясное дело, что больше она не хочет здесь задерживаться, а вот я уходить совсем не хочу, потому что знаю, что, как только мы выйдем в лес, не будет времени на разговоры и объятия. Нам нужно будет охотиться и защищаться. А если Катон на самом деле ранен, то лучше нам самим выследить его и… Не хочу я об этом думать. Каким бы мерзавцем он ни был, убивать его совсем не хочется. А, если сказать точнее, я сомневаюсь, что мне хватит духу. Ведь уже был шанс. Отлично помню, как он валялся на земле, и я подставил к его горлу копье. Только одно мое движение отделяло его от смерти, и что я сделал? Отпустил его и чуть не умер из-за этого сам. Наверное, я должен хотеть ему отомстить за все те мучения, что мне пришлось пережить, но от одной мысли об убийстве мне становиться тошно.