Голограмма силы

«Не нужно было подходить так близко», — шепнул ему укоризненный голос. «Поздно, — ответил ему Алекс. — Слишком поздно. Советы теперь не нужны. Я играл вслепую, и шансов у меня почти не было». Он посмотрел на старшего десантника — тот выжидательно наблюдал за Алексом, и палец его лежал на спусковом крючке оружия.

Алекс присел перед Микки, просунул одну руку ему под спинку, другую — под коленки и осторожно поднял на руки. Потревоженный малыш заворочался у папы на руках, откинул головку назад, сонно зашептал: «Ля-ка, ма-ка-ка… Нет…» Его вечное, блестяще исполняемое «ка»! И самое любимое слово — «нет»! Алекс растерянно и ласково улыбнулся ему, успокаивающе пошикал, Микки устроился поудобнее, прижался теплым тельцем к отцовской груди и снова уснул. Алекс отер с его щечки сладкую сонную слюнку, пригладил спутанные во сне светлые волосики…

И тут что-то переключилось в его сознании. Он как будто очнулся. «Что ты делаешь? — спросил он себя. — Что ты делаешь? Зачем ты взял Микки на руки? Ты собираешься идти с ними? Куда? Это же не люди — враги. Они отнимут у тебя Микки, угонят вас на край галактики и там отдадут на съедение каким-нибудь инопланетным тварям. Они прилетели за людьми, за человеческим материалом, вспомни, как бережно они обращались с уснувшим пожарником. Вы для них — живая рыба. И вам никто не поможет. Они блокировали ваш район, взяли в заложники, правительство вступило с ними в переговоры. Но в них, в этих переговорах, они переговорят кого угодно, потому что нет — слышишь, нет! — у правительства ни одного козыря на руках…»

Он прислушался к себе. Что-то еще раз переключилось глубоко внутри. Панические размышления вдруг оставили его. Сердце теперь забилось ровно, мысли были слаженны и спокойны. Он как будто заледенел, и этот лед внутри его распирал грудь, отдавал свою немереную ледяную силу и ледяные, бесстрастные, четкие мысли. Не подавай вида, что встревожен, — они насторожатся. Не задавай лишних вопросов. Иди. Ты теперь один. Ты сделаешь все сам, один. От тебя зависит жизнь мальчика… Иди.

Алекс неуверенно, как-то глуповато улыбнулся пришельцам и сказал:

— Я готов…

Ствол автомата указал ему в сторону самоходок-эвакуаторов.

— Проходите, сэр.

Очень уважительное обхождение, мелькнула мысль, но и очень легко объяснимое в их положении. Каннибалы, черт бы вас взял… Алекс еще раз лицемерно улыбнулся и расчетливо медленно зашагал к эвакуаторам.

Он чутко прислушивался к звукам шагов позади себя. Трое… Автоматы с пулями, напичканными седативными препаратами… Один, тот, который у старшего, наведен на меня. Остальные висят на ремнях, дулами вниз, если только те двое не вскинули их при сопровождении. Но вроде бы я ничего не слышал… Старший идет прямо за мной, за спиной. Если я вышибу у него оружие из рук, то все успею, все сумею — одними ногами, не выпуская Микки из рук… Даже если у них под формой бронежилеты с ребрами жесткости — я сумею, я смогу, шлемов-то на них нет…

Он прошел еще несколько шагов. Сейчас… Алекс перехватил Микки поудобнее и крепче прижал к себе…

— Ну, нашли? — Громкий выкрик сбоку. Алекс повернул голову. Из ближайших кустов к ним выходили еще трое пришельцев. Еще один наряд, обреченно подумал Алекс, да они на нас целую облаву устроили! Спокойно, ответила ему ледяная сила внутри. Думай. Шестеро. У двоих автоматы наготове. Стоят с разных сторон…

Ты не справишься. Не успеешь…

— Кто такие? Почему ночью под кораблем? — Старший второго наряда, как две капли воды похожий на всех остальных, подошел к Алексу вплотную.

Алекс не отвечал, а слушал своего ледяного собеседника. Выясни насчет Микки…

— Не кричите, пожалуйста, — тихо сказал он. — Ребенок спит. Взрослых и детей вы содержите вместе?

Старший второго наряда бросил на него внимательный взгляд. «Удивился отсутствию недоумения и паники, — подумал Алекс. — И не удивляйся, гад, не увидишь ты моих круглых глаз и слез, — мысленно сказал он врагу. — Скорее рак на горе свистнет, чем ты услышишь мои мольбы». Он вдруг ясно понял, что Микки сейчас у него отнимут, и провалился в иное состояние еще глубже — в полное бесчувствие при полном контроле над ситуацией.

— Нет, сэр, — уважительно ответил пришелец. — Детей мы содержим отдельно. Им требуется более тщательная подготовка… — Десантник прикусил язык. «Напрасно, — подумал Алекс, — я уже понял — „более тщательная подготовка к перелету“».

Он не удивился — он знал. Ему показалось, что он уже тысячу лет знает о том, что Микки отправят на другую планету, и он никогда не увидит родителей, и будет плакать, и звать их, а ему будут обещать, каждый день обещать… «Они обязательно приедут, не плачь. Они уже едут к тебе, Микки, подожди до завтра, а пока сделай-ка вот что…» И он будет ждать и ждать и делать все, что ему скажут, — за эти обещания, за эту святую ложь… И однажды ночью он не сможет уснуть и уткнется носиком в мокрую подушку…

И не дождется, не дождется никогда…

«Папака, а мы всегда будем вместе, да?»