Голос крови

– Сай, я хочу сказать вам несколько слов об этом городе. Вряд ли ты узнаешь что-то новое, но иногда бывает полезно услышать со стороны. Знаю по себе. Майами, насколько мне известно, – единственный город в мире… я подчеркиваю, в мире… чье население больше чем наполовину состоит из иммигрантов… недавних иммигрантов, за каких-нибудь пятьдесят лет… и это кое-что да значит, если вдуматься. Вчера я как раз говорил на эту тему с одной гаитянкой, и вот что она мне сказала: «Дио, если вы хотите понять, что такое Майами, вы должны для начала уяснить простую вещь. Здесь все друг друга ненавидят».

Пиарщик Портуондо хохочет, будто босс удачно пошутил. Дио неодобрительно на него зыркает и продолжает:

– Но мы не можем пустить это на самотек. На нас с вами лежит ответственность. Мы должны превратить Майами… нет, не в плавильный котел, что нереально, по крайней мере на нашем веку. Переплавить их нам не под силу… но хотя бы немного расплавить. Что я имею в виду? Мы можем создать безопасное место для каждой национальности, этнической группы, расовой среды и проследить, чтобы все были в равных условиях. Понимаешь?

Шефу осталось только руками развести. Так и подмывает сказать, что большей ахинеи он в жизни своей не слыхивал, однако духу не хватило. Да что же это с ним сегодня? То есть он понимает, но не желает облечь в слова, даже мысленно. Слом произошел, когда Дио произнес: «Тогда мы имеем дело с еще большей проблемой. Проблемой лидерства…» Остальное молнией пронеслось у шефа в голове. Далее последует отставка примерно с такими словами: «Мы поставили его во главе армии полицейских, а он не сумел справиться даже со своими единоверцами. Настоящий лидер создал бы атмосферу, в которой подобные вещи не должны были происходить, не могли бы произойти. Поэтому я назначаю нового шефа полиции, достаточно сильного, чтобы изменить положение дел, истинного лидера… и к тому же из афроамериканского сообщества».

Из афроамериканского сообщества, охренеть. Интересно, кто-нибудь из сидящих здесь кубинцев, которые вытаращились на него, чтобы не пропустить ни одного сладчайшего мгновения словесной дуэли… хоть один из них раньше слышал из уст Дионисио, этого олицетворения демократии, выражение «из афроамериканского сообщества»… не под телекамеры, разумеется? Всякий раз, когда такое произносили белые лицемеры вроде Дио, Шефа просто блевать тянуло. Белые, ха! Это они себе такими кажутся. Послушали бы, что думают о них настоящие белые. Пусть поошиваются в районе Пайн-Крест, или в яхт-клубе Корал-Бич, или на общем собрании жителей Корал Гейблз. Там бы их быстро поставили на место! Для настоящих белых людей они – коричневые, цветные, просто более светлого оттенка, чем он, Шеф.

Ты меня понимаешь? На этот раз Шеф не кивает в ответ. Хоть он и трясет головой, это скорее означает «нет», но такое вялое, такое хилое «нет», что старина Дио его игнорирует.

– И это нас снова возвращает к вопросу, что делать с офицером Камачо, – говорит мэр. – Для половины населения Майами он как соломинка в глазу. Знаете такое выражение из Библии? Соломинка… или соринка… вроде пустяк, но действует раздражающе. Библейские персонажи, кажется, только тем и занимаются, что вытаскивают из глаза соломинку. Это, конечно, не смертельно, но здорово угнетает. Ты меня понимаешь?

:::::: Нет:::::: На этот раз Шеф никак не обозначил свое непонимание. Он остро ощущал, как выглядит в глазах кубинской компании. Как в яму провалился. Он заставляет себя привстать, насколько позволяет провисшее сиденье, и медленно расправляет плечи в попытке показать мулатам свою широкую грудную клетку. Попытка выходит довольно неуверенная. Долго еще ты будешь позволять мэру так с собой обращаться? Тут надо или окончательно расписаться в том, что ты не мужчина, или встать, подойти к нему и, ухватив за волосы одной рукой, выдернуть со стула, а другой надавать пощечин по морде – шлеп, шлеп, шлеп, – пока смуглая кожа не станет красной, как сырое мясо, и не потекут слезы, потому что его публично унизил мужчина с большой буквы…:::::: ну да, Супермен, помалкивающий в тряпочку::::::

– И как же мы уберем эту парочку, Камачо и сержанта Эрнандеса, с глаз долой? Я поувольнял закоренелых грешников, при разных обстоятельствах, уж побольше твоего, Сай, и, скажу тебе: дается это нелегко. Ты должен громко объявить: «Эти двое проявили себя расистами, а таких в нашем департаменте мы не потерпим». Вот что ты должен сделать. Паф! Паф! Болезненно, зато быстро. И разом все кончить.

Дио рубит воздух, как топором, сложенными ладонями: вот, дескать, убрали все лишнее – и дело сделано. Напоследок мэр подмигивает Шефу, словно говоря: «Вот мы все и обтяпали, ты доволен?»