Голос крови

– Теперь я понял, почему вся Москва гулом гудит от твоей речи. Кто-то распространяет распечатки, и все зачитывают их до дыр. Тебе лучше, конечно, на поверхность не появляться. Ты, я думаю, у них объявлена персоной нон грата. Первая на убой!

– Я знаю, хотя я свою речь нигде не публиковала. Я поэтому и призываю всех взяться за эту тему со всей очевидной серьезностью! И делать это нужно было уже вчера! Да, мой дорогой!

– Я уже приехал. Я тоже хочу, чтобы у каждого народа было будущее. Особенно у еврейского. Но только настоящее, не оккупантское. Получается, что они очень сильно пострадали в результате того, что послушали детей Каиновых. Вся еврейская подраса, вместо того, чтобы строить планы светлого будущего и воплощать их в свою жизнь, оказались инструментом в подлых рептилоидных лапах.

– Я тоже за. Каждый народ имеет право на свое развитие.

Глава пятидесятая Президент

Прошел еще один год.

– Доброго тебе утра, моя дорогая! – Вадим повернулся на бок и поцеловал Таню в щечку. – Просыпайся, просыпайся! У нас тяжелый день.

– Потом тяжелый день! – спросонья Таня потянулась в кровати. – Вначале бассейн! Это мое счастье, моя радость!

– Раньше я у тебя был твоя радость! Значит, ты меня разлюбила. – Вадим сделал обиженное лицо.

– Глупенький ты мой! Ты мое счастье навсегда для моего Я, моей Души, моей жизни, а бассейн он для поддержания моего тела в таком состоянии, чтобы оно тебя возбуждало! Ты согласен? А ты! Ты что, меня к бассейну ревновать собираешься? Первый раз такое слышу…. И какая у нас сегодня программа, кроме… работа, работа и еще раз работа.

– А ты и забыла? Сегодня ты идешь к гинекологу по поводу задержки твоих больных дней и на очень большой срок! Эх, ты! Такое забыть! А потом в пять у нас очень большое совещание. Тоже забыла? А между прочим, мы его добивались очень долго! Помнишь? К нам едет президент!

Конференц-зал был забит битком. Собрались все, кому было разрешено присутствовать, а это все работники лабораторий, вспомогательный состав и даже обслуживающий персонал. Всем хотелось увидеть президента и послушать научную точку зрения на перспективу развития жизни во всем мире вообще и России в частности. Каждого волновало, что нас ждет впереди?

Таня, за месяц до этой конференции, написала расширенный доклад, в котором высказала свою точку зрения, и описала все с ней произошедшее, включая беседы с Ангелом, разработки ее метода и общение с кровью, предательницу Свету, плен, побег в лесу, перспективу развития будущего с точки зрения Ангела Эрлиана, с точки зрения ХРОНИК АКАШИ, со своей собственной точки зрения, и с точки зрения рептилоидов. А так же высказала свое видение будущего и возможности уничтожения тварей на земле. Теперь она должна была это же, но в сокращенном виде, не более двадцати минут, представить членам конференции сегодня в четырнадцать часов.

До нее и после нее будут слушания и других докладов ученых их лабораторий. А это ни много, ни мало, а почти двести человек работающих в бункере. Конечно, не все они будут представлять свою точку зрения, а только руководители отделов. И каждый из докладчиков должен объяснить видение своей перспективной модели будущего. После прослушивания всех докладов, должна быть пресс-конференция. Хотя название это никак не подходило, потому что именно пресса и не предусматривалась. Никакой прессы и никакого телевидения.

Таня прошла к своему стулу, который ей занял Вадим, и уселась на него вся на взводе и на нервах. Вадим заметил это сразу.

– Нуууу, давай рассказывай, ты такая взбудораженная от чего? От своего доклад, который надо читать, или от встречи с президентом, или может, ты все-таки сообщишь мне про анализы? Я не думаю, что что-то могло вздернуть тебя изнутри серьезнее, чем анализы!

– Да! Вадим! Да! У нас будет сын! И анализы отличные и УЗИ уже показало про сына! Так что можешь кричать шепотом УРА! Это нам подарок к приезду президента! Или главнее…

Первым выступал Президент. В отличии от предыдущих руководителей нашей страны, он не устроил отчетного собрания, а просто и понятно поставил всех в известность, для чего, собственно, они находятся здесь, под землей. Последняя из частей его доклада была неожиданной для многих: