Голос крови

— Освободи-ка стол,— рыкнул он на одного из своих товарищей,— на нем будет удобнее.

Блюда и кувшины были сдвинуты в сторону, и он бросил девушку на жесткие, отполированные временем доски столешницы. Замира не могла даже двинуться — четыре огромные ладони накрепко припечатали ее руки и ноги к столешнице. Пять пар глаз впились в неподвижное тело несчастной, ожидая зрелища, которое устроит сейчас их предводитель. У Замиры уже не было сил кричать или стонать — в комнате слышалось только шумное дыхание и звон расстегиваемых железных пряжек одежды Н'Богу.

«Все, конец»,— пронеслось в голове Замиры, когда она почувствовала, что громадное тело дарфарца наваливается на нее. Она пронзительно закричала, зная, однако, что на помощь прийти некому.

Конан вернулся в комнату управляющего. Да, он не ошибся: светильник стоял на столе. Киммериец взял бронзовую лампу, потряс ее возле уха,— масла было достаточно,— высек огонь, зажег, задвинул колпак и прислушался. За дверью было тихо, только лысый сопел под диваном. Варвар вновь осторожно вышел через потайную дверь, посветил себе, вглядываясь в темноту и, не увидев ничего подозрительного, закрыл дверь и быстрыми легкими шагами направился вперед, к первому повороту. «Спасибо Митре, надоумил»,— пробурчал про себя киммериец.

С лампой в руках путешествовать по коридору оказалось гораздо удобнее. Конан свернул в левое крыло поперечного хода, дошел до дверцы и приложил к ней ухо. С той стороны было тихо, а свежий воздух, проходивший сквозь щель, показал варвару, что за этой дверью, скорее всего, сад. Тогда киммериец двинулся в противоположный проход, миновал несколько поворотов и вдруг услышал душераздирающий женский крик. Голос показался знакомым. «Замира!» — вспыхнуло в мозгу.

Крик раздавался совсем рядом. Конан пробежал еще с десяток шагов и обнаружил в правой стене железную дверь — женские вопли и хохот нескольких мужчин слышались именно оттуда. Он лихорадочно отвязал с пояса ключи и, вставив первый в замочную скважину, попытался повернуть. Тщетно!

— Копыта Нергала!

Он схватил второй — один оборот, два… Замок подался, и киммериец распахнул дверь. В первое мгновение он ничего не понял. Пятеро огромных — под стать ему самому — негров столпились вокруг стола, а шестой, голый, весь в буграх могучих мышц, опершись руками о край, готовился залезть наверх.

Конану все стало ясно. Он прыгнул вперед и, не прибегая к оружию, которое просто не успел выхватить, коротким ударом кулака сбил пытавшегося взобраться на стол голого стражника. Тот с недоуменным воплем отлетел к стене.

Остальные, оторопев от неожиданности, отпрянули от стола, открыв лежащее среди объедков и разбросанной посуды беззащитное женское тело. Замира! Встретившись с ним взглядом, девушка тихо всхлипнула, в глазах ее плескался дикий ужас.

Опомнившись, стражники отскочили в стороны и схватились за оружие. Н'Богу еще валялся у стены, пытаясь приподняться на локте: удар киммерийца был довольно силен.

«Этот пока не в счет»,— решил варвар. Он выхватил меч и, сделав ложный выпад по направлению к ближайшему из противников, отчего тот отскочил в сторону, вдруг развернулся к другому и молниеносным ударом снес ему голову.

Извергающее фонтан крови туловище осело прямо на третьего, и пока тот освобождался из-под трупа, варвар метнул в него нож — с такой силой, что лезвие, пробив шейные позвонки, вышло с другой стороны.

— Что, верблюжье дерьмо, не нравится? — захохотал Конан.

Он запрыгнул на стол, стараясь не задеть Замиру, которая сжалась в комочек, закрыв руками голову. Трое оставшихся стражников, похватав мечи, встали полукругом у дальней стены, готовясь к нападению.

Варвар нагнулся, его могучие руки вцепились в тяжелую лавку. Миг — и скамья, вращаясь в воздухе, уже летела в сторону чернокожих невольников. Удар оказался страшен — несмотря на то что негры пытались смягчить его, перехватив метательный снаряд на лету. Весельчаку Н'Доне край толстой доски ударил между глаз, и он, охнув, рухнул на пол. Впрочем, двое его сотоварищей быстро оправились и бросились на киммерийца.

Конан спрыгнул со стола — прямо на все еще пытавшегося подняться Н'Богу, всей массой обрушившись на врага; тот икнул, из раскрывшегося рта хлынула кровь.

— Болваны! — крикнул Конан двум уцелевшим пока противникам.— Где ты учился владеть мечом, вонючая козлиная блевотина? — выбивая оружие из рук ближайшего, поинтересовался он.

Тот запрокинулся, пытаясь дотянуться до клинка, но сделать этого не успел: киммериец воткнул ему в живот острие меча.

— Так будет с каждым! — пообещал он единственному, оставшемуся на ногах.

Варвар не обманул.

Удар. Выпад. Еще выпад. Противник взмахнул мечом, киммериец пригнулся и нанес молниеносный удар снизу. Располосованный почти надвое, стражник рухнул. Конан вернулся к Н'Доне и прекратил его мучения: не столько из жалости к бедняге, скользко затем, чтобы на некоторое время обезопасить себя — кто знает, с чем еще здесь предстоит встретиться? А мертвый противник всегда доставляет меньше хлопот, чем живой.