Голос металла

– Да уж, день сегодня выдался удачный, – кузнец откинул крышки ящиков. – Вот заказанные вами цепи и все остальное. Крюки, проушины…

– Какая прелесть! – Лажонн подхватил одну из цепей и вытащил из ящика. Он тряхнул ей, прислушиваясь к издаваемому звеньями лязгу. – Во-о-о-т, совсем другое дело! Не чета тому гнилому хламу, что наши халтурщики в Кверенсе предлагают. Их поделки только и делают, что расклепываются и рвутся в самый ответственный момент. А тут сразу видно, что сработано на совесть!

Наблюдая за тем, как немолодой и убеленный сединами капитан радуется, точно ребенок, дорвавшийся до любимой игрушки, Торп не смог сдержать довольной ухмылки, на которую, впрочем, имел полное право.

Если в области создания сложных механизмов специалисты из Кверенса и Фланндора и ушли далеко вперед, то вот с качеством металла дела у них обстояли куда как хуже. Торп неоднократно убеждался, что привозимые из Кверенса инструменты, посуда и другие изделия всегда оказывались изготовлены из весьма посредственного железа, мягкого и ломкого (поэтому именно привозные гвозди он использовал для эффектной демонстрации своих клещей). Да, качество обработки у них всегда было на высоте, но для обеспечения необходимой прочности тамошним производителям приходилось использовать заметно больше материала, что неизбежно приводило к увеличению веса конечных изделий и съедало весь возможный выигрыш.

Сказанное в полной мере относилось и ко всему прочему, включая пресловутые цепи. Торп с Вальхемом потратили немало времени и сил, доводя свою продукцию до совершенства, и теперь их усилия окупались сторицей с каждым прибывающим в Цигбел караваном. Капитаны и техники, однажды познакомившись с качеством предлагаемого Торпом ассортимента, возвращались к нему снова и снова.

– Отлично! Просто отлично! – продолжал приговаривать копающийся в ящиках Лажонн.

– Лучшему клиенту – лучший товар! – хмыкнул Торп, горделиво выпятив грудь.

– Чудесно! – капитан захлопнул крышки и выпрямился.

Он запустил руку за пазуху и достал увесистый кошель.

– Вот, как и договаривались.

– Премного благодарен! – позвякивающий мешочек скрылся в недрах куртки кузнеца.

– И еще списочек заказов на следующий раз, – следом за мешочком проследовал небольшой листок бумаги. – Загрузить не подсобишь?

Торп с Лажонном подтащили ящики ко второму сегменту зеленого эшелона, и капитан распахнул широкий люк, открывающий доступ в грузовой трюм. В принципе, если положить настил, то в этот проем можно было бы без особого труда закатить аж всю телегу Торпа вместе с лошадкой.

Они закинули сундуки внутрь и закрепили их, притянув канатами к полу. После чего капитан, довольно крякнув и отряхнув ладони, кивнул на тянущиеся вдоль стен стеллажи.

– Глянь, если хочешь, авось что в кузне пригодится.

– Хорошо, я посмотрю, – Торп подошел ближе, изучая разложенные на полках прутки, слитки и мотки проволоки.

– Скажи, если вдруг что найдешь, а я пока наверх сгоняю.

Лажонн загремел ботинками по ведущей на вторую палубу лестнице, а Торп только тяжко вздохнул. И зачем он только на Вальхема накричал? Как он теперь без него тут разбираться будет?

Мальчишка, пользуясь своим чутьем, сразу указывал на те образцы, которые требовались. Потом, в кузнице, они добавляли выбранные им материалы в выплавляемые отливки, что иногда разительно меняло свойства железа. Но самостоятельно сориентироваться в предлагаемом многообразии Торп не мог, а потому, вздохнув еще раз, наугад выбрал несколько небольших слитков – одни из рыжего металла, другие из матово-серебристого и пару каких-то темных и весьма увесистых, и отнес их в телегу.

Лажонн вскоре вернулся с бутылкой и двумя стаканами, предложив отметить их встречу. Кузнец, соблюдая необходимый ритуал, некоторое время отнекивался, но потом все же дал себя уговорить. Они присели на нижнюю ступеньку трапа, потягивая вино и непринужденно болтая о всяческой ерунде.

За первой бутылкой последовала вторая, после которой Торпу понадобилось изрядно поднапрячь остатки силы воли, чтобы подняться на ноги.

– Мне… пожалуй… пора уже, ­– он шумно выдохнул, сражаясь с гуляющей под ногами мостовой.

– Ну, как скажешь, – раскрасневшийся Лажонн встал рядом, ухватившись за борт телеги, – пора, значит пора. Такова судьба.

– Сколько с меня за железки-то? – кузнец запустил руку за пазуху, пытаясь поймать уворачивающийся от его пальцев кошель.

– Да брось ты! Я их все равно только для тебя вожу, никому другому они без надобности.

– Но не могу же я… хотя нет, подожди! – Торп перегнулся через борт телеги, роясь в своих тюках. – Вот! Подарок для старого друга!

Он протянул Лажонну последний остававшийся у него нож.

– Самая лучшая сталь на всем белом свете! Не гнется, не ломается, почти не тупится! – Он с некоторой опаской проследил за тем, как капитан осторожно сбрил несколько волосков на своем запястье, – Видишь? Можно даже как бритвой пользоваться!

– Стоящая вещь! – согласился Лажонн. – И почем?