Голос моей души

Теперь я стала наносить один удар за другим. Молнии падали с разных сторон, всякий раз ударяя в пол поблизости от альт Ратгора. Гадалка из приграничного городка была права. Здесь, на балу, действительно находился ангел смерти. И этим ангелом была я.

Прежде чем нанести свой главный удар, я опять посмотрела альт Ратгору в глаза. И увидела: он знает. Он понимал, что сейчас произойдет, и уже не питал на этот счет иллюзий. «Так что, Йорам, – спросил мой взгляд, – ты по-прежнему считаешь, что твой план стоил заплаченной цены?» Его губы дрогнули в слабом подобии улыбки. «Стоил, Кейра», – безмолвно ответил он.

Еще секунду мы продолжали смотреть друг другу в глаза. «Сейчас», – одними губами произнесла я, и успела увидеть выражение обреченности у него на лице, прежде чем пущенная мною молния попала в цель.

Недавний хаос и шум поединка сменился тяжелой тишиной. Я медленно подошла к распростертому на полу телу. Склонившись, провела над ним рукой. Альт Ратгор был мертв. Не так, как я. Так, как Филипп и многие другие, кого уже не вернуть после прошлогодних событий. Распрямив спину, я повернулась к распорядителю, осторожно приблизившемуся к центру зала.

– Главу магического ведомства следует перевезти в столицу и достойно похоронить. – В моих интонациях читался приказ.

Распорядитель покорно склонил голову.

– Все будет исполнено, госпожа.

На несколько секунд я взяла себе передышку и глубоко вздохнула. Потом подошла к Гертруде.

– Ваше высочество, я сожалею, что вам пришлось присутствовать при подобной сцене. Приношу вам свои извинения.

Теперь, когда возмездие свершилось, следовало позаботиться и о внешней политике государства.

Гертруда на мои извинения ничего не ответила. Вместо этого спросила, впившись в меня внимательным взглядом:

– Вы – Кейра альт Реджина, личный маг Филиппа?

– Филипп Второй Риннолийский был убит год тому назад, – с торжественной грустью произнесла я. Грусть была искренней, торжественность – соответствующей случаю. – Но я действительно Кейра альт Реджина.

Сопровождавший Гертруду маг рассматривал меня с крайней степенью любопытства. Без страха, без ненависти, без приязни. Исключительно с интересом, нисколько не скрываемым.

– Как я понимаю, это вы обладаете умением перемещать человека сквозь дверцы кареты? – не моргнув глазом осведомилась принцесса.

Этот вопрос вызвал недоумение среди слушавших наш разговор людей.

– Только в случае крайней необходимости, – позволила себе улыбнуться я.

– Ну что ж, передайте графу Дельмонде, что он был прав в своих предположениях. Я отменяю все договоренности, заключенные с Йорамом альт Ратгором и занимавшим трон самозванцем.

– Простите, ваше высочество, но я не вполне понимаю, – проговорил, осторожно приближаясь к нам, Гастон Аделяр, дядя Антонии Сафэйра, назначенный ее опекуном и по совместительству хозяином здешних земель. – О каких предположениях идет речь?

Глядя на Аделяра, я в очередной раз подивилась, как ему могли преподнести на блюдечке – пусть и временно – титул герцога. Не надо быть знатоком физиогномики, чтобы понять, что стоящий перед нами человек не отличается ни силой характера, ни властностью, ни широтой мышления, необходимыми для управления такой территорией. У дяди Антонии на лице было написано, что он трусоват, не слишком чистоплотен и предпочитает действовать исподтишка. Впрочем, кажется, я уже упоминала свою пристрастность в данном вопросе.

– Я имела в виду не вас, – холодно ответила Гертруда, – а графа Андре Дельмонде.

– Но как же… – Аделяр откровенно смешался, но затем все-таки счел нужным настоять на своем. – Этот человек уже давно лишен графского титула.

– Не подскажете, кто именно лишил его титула и когда это произошло? – вмешалась я.

Аделяр отвел глаза и промолчал. Мой тон был достаточно ядовитым, чтобы понять: вопрос риторический и ответа не требует.

– Решения, которые принимал занимавший трон самозванец, не имеют силы, – с нажимом произнесла я, повысив голос, дабы эти слова услышали и люди, не принимавшие участия в разговоре. Некоторым не помешает узнать, что их это тоже касается. – Поэтому все перестановки, имевшие место за последний год, будут пересмотрены. Это не значит, что абсолютно все новые решения будут отменены. Но некоторые из них – безусловно. В частности, и то, которое касалось Андре Дельмонде, поскольку оно явилось результатом наговора. К тому же довольно нелепого. Кстати, господин Аделяр, это не вы подали альт Ратгору столь замечательную идею, как оставить наследницу престола без преданного ей опекуна и тем самым ослабить ее позиции?

– Я?! – В этом возмущенном восклицании было столько фальши, что стало окончательно и бесповоротно ясно: предположение, которое я сделала, еще находясь в тюрьме, совершенно справедливо. – Я всего лишь принял на себя заботу о девочке и выполнял свои обязанности, как мог.