Голос моей души

– Вот как? – подал голос молодой черноволосый мужчина.

У него было очень красивое лицо, хотя, возможно, и не слишком мужественное. Прямой нос, тёмно-карие глаза, высокие скулы. Правильные, будто точёные черты лица. Роста он был невысокого, но хорошо сложен, худой и статный. И голос тоже не подкачал. А вот слова оказались менее приятными.

– Если у неё холера, ветряная оспа или ещё какая-нибудь гадость в этом роде, то лучше сразу идите своей дорогой! – жёстко сказал он.

– Ян, ты что?! – воскликнула девушка, нервно всплеснув руками. – Разве так можно?

Она перевела на Андре виноватый взгляд.

– Ещё как можно, – равнодушно ответил тот. – Я между прочим тебя же избавляю от риска заразиться. Так что лучше скажи мне спасибо.

– У неё не холера и не оспа, – холодно ответил Андре. – Эта болезнь совершенно не заразна. Она упала с лестницы, потеряла сознание и теперь не приходит в себя.

Я достаточно хорошо успела узнать своего спутника, чтобы понимать: высказывание артиста его разозлило. Однако Андре был достаточно умён, чтобы не высказывать своё недовольство вслух. В конце концов, хозяевами здесь были не мы, а артисты, и они имели полное право при желании указать нам «на дверь». Да и вообще ссориться с ними было сейчас не в наших интересах. Что же касается меня, я и вовсе сочла поведение молодого артиста совершенно нормальным. Да, возможно, он высказался недостаточно дипломатично, но в остальном был вполне прав. Доброта, конечно, штука хорошая, но жизнь и здоровье близких людей ценнее, чем кратковременное удобство случайных попутчиков.

– Ох! – Девушка снова всплеснула руками. Сидевшая рядом с ней женщина постарше сочувственно цокнула языком. – Бедная! А что же лекарь?

– Надавал всевозможных порошков, но пока ничем помочь не смог, – ответил в соответствии с заранее придуманной легендой Андре.

Девушка снова вернулась к фургону, забралась внутрь и через пару минут вернулась с одеялом и ещё двумя кафтанами, на этот раз особенно длинными.

– Уложите её вот здесь и отдохните, – предложила она, расстилая одеяло с противоположной стороны от огня.

– Спасибо.

Андре опустил меня на одеяло, затем, приподняв, надел на меня протянутый девушкой кафтан, после чего укрыл нашим собственным одеялом. А сам обошёл костёр и уселся на прежнее место, накинув второй кафтан себе на плечи. Недолго подумав, я отправилась следом за ним и на сей раз устроилась у него над головой. Андре вытянул руки к огню.

– Разделите с нами трапезу, – доброжелательно произнёс второй мужчина, как раз заканчивавший жарить над костром очередную порцию мяса.

Капля жира упала на маголёк, который отозвался громким шипением. Мне даже показалось, что я чувствую будоражащий желудок запах мяса, смешавшийся с запахом дыма, хотя в действительности обонянием в своём нынешнем состоянии не обладала. Андре с благодарностью принял еду.

– Как вас зовут? – спросила девушка.

– Артур Делл, – ответил Андре, подправив имя, но сохранив инициалы. Чем меньше путаницы, тем лучше. – А это моя жена, Эрта.

Поскольку это имя я выбрала себе сама, никаких причин скрывать его не было.

Пока наши новые знакомые представлялись в свою очередь, я перебралась поближе к костру и стала рассматривать их сквозь взмывающие над огнём искры. Светловолосую девушку звали Мирта. Её внешность и манера поведения располагали к себе. Она была из тех женщин, от чьего облика веет уютом; я бы назвала её домашней, хоть это и странный эпитет для бродячей артистки. Мирта обладала вполне привлекательной внешностью, однако существенно уступала в этом отношении своему мужу, Яну. О возрасте разговор не заходил, но, думаю, им обоим было приблизительно лет по двадцать пять. Другие двое принадлежали к более взрослому поколению и, как оказалось, являлись приёмными родителями Мирты. Женщину звали Розалия. Она была довольно высокой, как и Мирта, светловолосой, и чуть полноватой. Впрочем, учитывая возраст, её фигура сохранилась весьма хорошо, к тому же полнота придавала её облику некоторого шарма. Движения Розалии были мягкими, взгляд голубых глаз, под которыми пролегли тонкие полоски морщинок, – проницательным. Её муж, Джей, был весьма энергичным и весёлым мужчиной лет пятидесяти. Его тёмные волосы основательно испещрила седина, однако солидности это не придавало, возможно, в силу того простого факта, что выглядеть солидно этот человек совершенно не стремился. Он смотрел вокруг себя озорным мальчишеским взглядом, то и дело отпускал шуточки (за рамки приличий ни разу не вышел, хотя периодически балансировал на грани) и знал массу забавных историй. Причём все они были якобы из реальной жизни, и он умудрялся рассказывать их так, что, невзирая на комизм описываемых ситуаций, с лёгкостью верилось, что так оно действительно и было на самом деле. И лишь последующее обдумывание рассказанного заставляло скептически улыбнуться, осознавая, что, вероятнее всего, вся история выдумана от начала и до конца.

– Так вы, стало быть, артисты? – задал риторический вопрос Андре, дабы поддержать разговор.