Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Мораль лежит в области философского суждения, а не психологического диагноза. Моральная оценка должна быть объективной, то есть основываться на заметных, очевидных фактах. Нравственность человека должна оцениваться на основе его действий, утверждений и сознательных убеждений, а не на основе заключений (зачастую иллюзорных) о его подсознании.

Человека нельзя презирать или оправдывать на основе состояния его подсознания. Его психологические проблемы – его личная забота, которые не стоит публично освещать и превращать их в тяжелую ношу для него или охотничье поле для рыскающих психологизаторов. Мораль требует, чтобы людей оценивали и обращались с ними как с ответственными взрослыми.

В этом случае делается допущение, что человек полностью осознает свои действия и слова, которые оцениваются философски, то есть так, как они есть, а не психологически, то есть не как ключи к тайному, спрятанному, бессознательному значению. Никто не общается с помощью шифров.

Если сознание человека повреждено заболеванием, задача психолога – помочь его подкорректировать, так же как задача доктора – помочь вылечить болезнь тела. В задачи инструктора астронавтов или хореографа не входит подстраивать техники космического полета или балета под требования людей с ограниченными физическими возможностями. В задачи философии не входит подстраивать принципы правильного поведения (то есть морали) под требования психологических инвалидов, как не входит давать разрешение психологизаторам превращать такие нарушения в моральную проблему.

Не подсознание, а сознание человека находится под его непосредственным контролем и открыто к моральной оценке. Именно сознание проходит оценку (на основании объективных свидетельств) для вынесения суждения о нравственности индивида.

В каждый вид психологизации входит ложная дихотомия, чьи крайности представлены инквизитором и циником. Альтернатива здесь не между бездумным, безразличным нравоучением и трусливым, уклончивым моральным нейтралитетом, то есть презрением без понимания или отказом понимать ради того, чтобы не презирать. Все это взаимозаменяемые варианты одного и того же мотива: избежать ответственности познания и моральной оценки.

При взаимодействии с другими индивид неизбежно делает выводы об их характере, куда включается и психологический аспект, поскольку каждая оценка относится к сознанию. Однако человеческое подсознание и его психопатологии должны быть отставлены в сторону, особенно в моральной оценке.

Обычному человеку требуется малая толика медицинских знаний, чтобы заботиться о собственном теле и знать, когда нужно вызвать врача. Тот же принцип применим и в психологии: обычному человеку необходимы какие-то знания в области психологии, чтобы понять природу своего сознания; но теоретическое знание не позволяет ему заниматься диагностированием психопатологических проблем особых индивидуумов. Даже диагноз, поставленный самому себе, зачастую опасен: существуют психологические ипохондрики, которые приписывают себе каждую болезнь, о которой они услышали или прочитали.

Не рекомендуется обсуждать свои психологические проблемы с друзьями (за небольшим исключением). Такие обсуждения могут привести к разрушительно ошибочным выводам (поскольку два любителя не лучше одного, а иногда и хуже), а также способствуют возникновению медицинской составляющей, которая может извратить основу дружбы. Дружба предполагает наличие двух решительных, независимых, надежных и ответственных личностей. (Это не означает, что человеку нужно врать, выделываться и скрывать от друзей тот факт, что у него есть проблемы; это означает лишь то, что не нужно превращать друга в психотерапевта.)

Вышесказанное приложимо к психологическим дискуссиям между двумя честными личностями. Возможности, к которым приводят такие обсуждения, очевидны: у психологизаторов они выступают приглашением для вмешательства. Инквизитор использует их, чтобы напугать и в дальнейшем манипулировать жертвой. Циник же через подобные беседы будет привлекать к себе внимание, вызывать жалость, лестью выманивать различные привилегии. Пожилая женщина, рассказывающая о своей операции, – известная зануда; но она слишком мила по сравнению с моложавой дамочкой, которая все говорит и говорит о своих психологических проблемах, да еще и с такой бедностью воображения, что это повествование точно нельзя назвать художественным вымыслом.

Психологические проблемы как таковые не позор; а вот то, что люди иногда с ними делают, чаще всего он и есть.