Голос с острова Святой Елены

Я ответил, что если он ожидает от меня, что я буду сообщать ему о моих беседах с Наполеоном, то он ошибается; что, за исключением того, о чём я ранее заявлял ему, я буду хранить молчание; что в соответствии с изложенной им доктриной, я должен сообщать ему всё, что происходит в Лонгвуде; по его же словам, я не имею права полагаться на собственное мнение и поступать так, как считаю нужным, и, следовательно, должен сообщать ему всё, умалчивая при этом о любой части беседы, которую я проводил, полагаясь на собственное мнение.

Не зная, как ему реагировать на моё замечание, губернатор некоторое время поёрзал на кресле и затем перевёл разговор на приевшуюся тему о шотландской газете.

Беседовал с Наполеоном о лорде Каслри. «Никогда ещё, — заявил Наполеон, — ни один человек не проявлял столько политического слабоумия, как это удалось сделать лорду Каслри. Король водворён силой на трон, вопреки желаниям и мнению народа, и затем, чтобы снискать расположение и доверие этого народа, короля вынуждают заставить тот же народ выплачивать контрибуцию, губительную для страны. Англичане сделали Бурбонов палачами собственного народа, жителей Вандеи и других, которые проливали за них свою кровь и благодаря которым они выиграли сражение при Ватерлоо. Если бы не было этого дела в Вандее, я бы в составе своей армии в сражении при Ватерлоо имел бы на тридцать тысяч солдат больше. Теперь вот Бурбоны вновь заключили с папой римским конкордат, который не соответствует общему состоянию общества ни в десятом, ни в пятнадцатом столетии. Они согласились постепенно восстановить все законы церкви. Что это означает, как не подавление протестантизма и всех других религий, за исключением римской католической? Вы же знаете, что римская доктрина гласит о том, что, находясь вне пределов её церкви, никто не может спасти свою душу. По существу это восстановление всего старого фанатизма, суеверия и даже инквизиции, так как она была одним из законов церкви.

Протестанты должны понять, что целью этого конкордата является лишение их свободы вероисповедания и признание только римской католической религии. Владельцы земель в стране, которые когда-то принадлежали церкви, теперь должны дрожать от страха, так как конкордат ведёт к реституции этих земель. Протестанты окажутся в худшем положении, чем до революции, когда, если кто-то из них хотел жениться, он должен был сказать, что является католиком. Хотя в то время их церкви как-то терпели, но, тем не менее, если их часто открывали, то их своими визитами досаждала полиция. Этот ничтожный папа римский был настолько глуп, что дал согласие на конкордат, который, в конце концов, приведёт к убийству священников. Одно время я сам с большим трудом помешал народу совершить это.

О, эти Бурбоны! Совершенно верно говорят французы: они ничему не научились, они ничего не забыли. Они лежат на спящем льве. Я вижу Францию, охваченную огнём. Я вижу текущие реки крови. Вы будете созерцать всеобщее побоище Бурбонов, старой знати, священников, а многие невиновные англичане, они же друзья свободы, заплатят своею жизнью, чтобы искупить порочную политику лорда Каслри. Воображение всегда больше реальности, и громадная свобода, которую конкордат предоставляет королю и священникам для возрождения всех старых суеверий и нетерпимости средневековой церкви, воспламенит Францию и вызовет новую революцию «красных шапок» с призывом «Смерть попам!»

25 августа. Наполеон в прекрасном настроении. Увидел его в гостиной, одетого в серый двубортный китель. Он высказал очень остроумные замечания по адресу губернаторов Бенгала, островов Зеленого Мыса и т. д.

Беседовал с ним об Испании. Я спросил его, правда ли то, что королева сказала в его присутствии Фердинанду, что тот был её сыном, а не сыном короля, и таким образом открыто призналась в своём позорном поведении? Наполеон заверил меня, что она никогда не позволяла себе подобных высказываний в его присутствии. Она сказала Фердинанду, что он не достоин быть сыном короля. Я сказал, что, как утверждалось, Наполеон предлагал выдать замуж за Фердинанда одну из своих родственниц и сделать его королём Неаполя; другую свою родственницу выдать замуж за дон Карлоса и предоставить ему суверенитет.