Голос сердца

Билл не мог дождаться этого момента, и Адриана тоже. Дома, лежа в постели, она думала о предстоящей поездке и, проведя рукой по животу, убедилась, что он стал уже слегка выпуклым. В вертикальном положении это особенно чувствовалось. Некоторые из ее вещей становились тесны. Адриана задавалась вопросом, когда изменение ее фигуры начнут замечать посторонние. «Тогда все для меня изменится, — размышляла она. — В том числе и мои отношения с Биллом. Он, конечно же, не захочет со мной никуда ходить, когда станет заметно, что я беременна».

Пока же она могла радоваться его компании и маскировать беременность свободными футболками и свитерами поверх джинсов.

Они заехали за ней в восемь пятнадцать. Адриана уже была готова. Билл взял обе ее сумки, а она несла только небольшую сумочку с косметикой, туалетными принадлежностями, бутербродами для всех и играми, которые купила для детей.

Здороваясь, Билл, радостный и непринужденный, наклонился к Адриане — видно, хотел ее поцеловать, но опомнился, смутившись, оглянулся на сыновей и выпрямился.

На время путешествия Билл арендовал пикап, вся задняя часть которого была загружена спальными мешками, снаряжением и чемоданами.

— Все готовы? — спросил он, повернув сияющее лицо сначала к Адриане, сидевшей рядом, а потом назад, к мальчикам.

— Готовы! — ответили они хором.

— Прекрасно! Тогда — в путь!

И они покатили по шоссе на север. Адам, надев наушники, слушал плейер, Томми, что-то мурлыкая себе под нос, играл в солдатиков. Билл с Адрианой свободно болтали. Все было очень похоже на обычную летнюю семейную вылазку. Подумав об этом, Адриана рассмеялась. Билл взглянул на нее: смеющаяся, с большим голубым бантом на голове, в бледно-голубой футболке и старых джинсах, она сама была похожа на ребенка.

— Что тебя так рассмешило?

— Ничего. Мне это ужасно нравится. Я себя чувствую так, словно исполняю роль в комедии.

— Это лучше, чем роль в «мыльной опере», — ухмыльнулся Билл. — Там тебе пришлось бы иметь мужа-пьяницу, гулящую дочь и сына, скрывающего гомосексуальные наклонности, а может даже, забеременеть от другого мужчины или страдать неизлечимой болезнью.

Он перечислял возможные варианты, и хотя некоторые из них были более правдоподобными, чем он думал, Адриана все же не переставала улыбаться.

— Да, в комедии гораздо лучше.

— Конечно, без сомнения.

Билл включил радио, и они спокойно доехали до Санта-Барбары, а в десять тридцать сделали остановку на ранчо Сан-Исидоро. Их ждал очаровательный коттедж с двумя спальнями, двумя ванными комнатами и уютной гостиной с камином — прямо-таки идеальное место для медового месяца. Билл отвел Адриане лучшую из спален, а в другой, как и обещал, разместился с мальчиками.

— Послушай, мне неловко, — сказала Адриана виновато. Ей было стыдно одной занимать лучшую комнату. — Я могла бы спать на диване.

— Ну конечно. Или на полу. Но у тебя еще будет такая возможность в Сан-Франциско.

Адриана засмеялась и помогла Адаму и Томми разместить их пожитки. Спустя несколько минут ребята с отцом пошли узнавать насчет проката лошадей, а она попросилась остаться, чтобы распаковать и разложить вещи — им предстояло прожить в Сан-Исидоро два дня. Когда наездники вернулись, все было. аккуратно прибрано.

— У тебя это очень хорошо получилось, — с улыбкой похвалил Билл.

— Спасибо. Как покатались?

— Великолепно. Надо было и тебе пойти с нами. Лошади такие смирные, на них можно ездить с закрытыми глазами.

«Да, — добавила про себя Адриана, — но только не с ребенком в животе». А вслух отказала:

— Может, в следующий раз.

Билл понял, что ездить верхом ей не хочется, и не настаивал. После ланча все отправились к бассейну, загорать и купаться. Через некоторое время мальчики стали канючить, что им скучно, поэтому Билл организовал теннисный матч. Все четверо были плохими теннисистами, а вдобавок так много смеялись, что вообще не могли играть, В результате выиграли Адриана и Томми, и только потому, что Адам с Биллом оказались еще слабее своих соперников.

Ужинали в столовой ранчо, потом вернулись в коттедж. Ребята приняли, душ, посмотрели телевизор, и в девять вечера Билл отправил их спать, строго запретив болтать в постели. Но свои призывы ему пришлось повторять вплоть до одиннадцати. Мальчуганы шептались, играли, Томми явился в слезах с жалобой, что не может найти своего потрепанного зайчика, с которым он всегда спал. Оказалось, что Адам спрятал его под кровать. Когда дети наконец заснули, Билл, усталый, но счастливый, сел с Адрианой в гостиной у камина, и они стали тихо разговаривать.

— Они такие милые, — сказала Адриана. Ей действительно нравилось, как Билл обращается с сыновьями, проявляя больше доброты, чем твердости, и еще много здравомыслия и любви.

— Да, особенно когда спят, — согласился Билл. В ответ он хотел сказать комплимент Адриане, но не решился, Кто-то из ребят мог не спать и подслушивать. — Ты уверена, что за эти две недели с ними не свихнешься?

— Уверена и даже знаю, что мне будет ужасно одиноко, когда я снова вернусь домой.