Голос сердца

Он не скрывал улыбку. Поеживаясь от утренней прохлады, Камерон смотрел, как Крошка бегает в дальнем конце двора. Автоматическим движением он проверил мобильный телефон. Еще слишком рано звонить ей. Ему отчаянно хотелось услышать голос Бекки, хотя он знал, что она скажет. Спросит, поговорил ли он с дядей. Такова была Бекки — прямая и целеустремленная. Когда Камерон рассказал ей о проблеме с Эшли и о решении, которое никак не мог принять, она ответила, что чем дальше он будет тянуть, тем больше осложнится ситуация.

Уголком глаза он заметил какое-то движение: к нему подходила Чарли в голубой сорочке матери. Она спала в ней каждую ночь с того апрельского дня. Сорочка уже пообтрепалась, а ее подол волочился по земле, но никто из них никогда не сказал бы Чарли об этом. Подобрав подол, Чарли направлялась к нему, и Камерон позволил глазам обмануть себя, представив, что это их мать. Вот ты где, дорогой. Я искала тебя по всему дому.

Потом видение исчезло, и перед ним снова появилась Чарли, маленькая и немного растерянная.

— Почему ты так рано проснулась? — спросил он. Крошка подскочила поздороваться с ней, потом снова убежала, вынюхивая что-то в мокрой от росы траве.

Чарли пожала плечами.

— Глаза открылись сами собой.

Игриво тявкая, собака снова подбежала к ним. Камерон нашел в траве грязный зеленый мячик для тенниса. Взяв его двумя пальцами, он стряхнул с мячика росу и швырнул его в дальний угол двора. Крошка кинулась на поиски, принесла мяч, положила у ног Камерона и подняла на мальчика полные надежды глаза.

— Ой, он весь в слюнях — сказала Чарли.

— Ничего, вытру. — Камерон снова швырнул мяч и вытер ладони о шорты.

— А ты почему встал? — спросила она.

— Размышлял кое о чем.

— О чем?

— Об Эшли, — ответил он. Они с Чарли редко касались этой темы. Сейчас, глядя в ее удрученное лицо, Камерон подумал, что, может быть, зря. Вдалеке прогремел гром. Чарли придвинулась к Камерону. Ее маленькие шлепанцы издали характерный звук. Сейчас она казалась ему совсем маленькой и напуганной. Камерон взял сестру за руку.

— Это тренер Дункан, да? — тихо, но отчетливо спросила Чарли.

Камерон обмер. Он уже собирался сказать, что не понимает, о чем она говорит, но не хотел больше лгать. Почему вообще люди лгут детям? Они все равно все узнают, ведь их невозможно обмануть. Кроме того, Камерон уже слишком долго держал это в себе. Он любил гольф, но ненавидел Дункана. И все еще не знал, как выпутаться из этой ситуации. Рассказать все Шону? «Я не хочу, чтобы Дункан был моим тренером, поскольку моя мать спала с ним». Просто невероятно сообщить об этом брату собственного отца.

Во рту у него пересохло.

— Не беспокойся об этом, — сказал он.

Чарли посмотрела на брата, потом перевела взгляд на двор, по которому гулял ветер. Первые капли дождя упали на дорожку. Крошка снова вернулась с мячиком, и Камерон швырнул его изо всех сил, давая выход ярости. Мяч улетел на соседний двор, и Крошка не могла добраться до него. Они видели, как ее хвост торчит из высокой травы у забора. Она бегал вдоль него в поисках мяча.

— Я знаю, это правда, — сказала Чарли.

— Слушай, а… ну, когда ты узнала?

— Мама сказала. Тогда, в апреле.

Камерон вспомнил о результатах анализа крови, которые нашел в машине — они были датированы первым понедельником апреля. Он не знал, как отреагировала на них его мать. Это потрясло ее, или результаты лишь подтвердили то, что она и так знала?

— Она что, сказала тебе? — изумился он.

— Вряд ли она хотела говорить, но ей было очень грустно, и она все мне рассказала.

Камерон вдруг страшно разозлился на мать, но сейчас ему не на кого было излить эту злость.

— Я боюсь, что тренер Дункан заберет у нас Эшли, — сказала Чарли.

— Этого не произойдет. Она наша сестра и останется с нами, чего бы это нам ни стоило.

Крошка, пофыркивая, подбежала к крыльцу и бросила мяч у их ног.

— Это же другой мячик! — воскликнула Чарли.

— Точно. — Камерон поднял синий резиновый мяч. — Какая разница! Мяч — это мяч. — Он не бросил его, а зажал в кулаке и притянул к себе Чарли. Пропустив Крошку вперед, они вошли в дом. Через секунду мелкий град застучал по крыше. Едва они закрыли за собой дверь, как началась гроза. Насыпая в миску хлопья для сестры, Камерон чувствовал удивительно спокойно. Ему больше незачем было каждую секунду беспокоиться о своей семье. Он и не беспокоился. Теперь у него был план.

Глава 49

Лили никогда не приглашала Шона к себе домой. После того, что произошло минувшим летом, это казалось странным. Этот человек стал ей так близок, как никто другой, пожалуй, даже Кристел. Он знал о ней то, чего не знал никто, порой даже сама Лили.

Что ж, пора. Вайолет предложила взять к себе Чарли и Эшли на этот вечер, и девочки пришли в восторг от того, что вернутся в автофургон. К тому же теперь там были другие дети, с которыми можно было поиграть. Камерон пошел куда-то с Бекки; теперь она официально считалась его девушкой. Поэтому когда Шон позвонил, чтобы договориться о встрече, Лили пригласила его к себе — в свой дом, в свое сердце.