Голос сердца

— Где мы, Хэлл? — Она похлопала ресницами и только потом сообразила, что Хэлл снова устроил ей сюрприз.

— Для тебя это самое безопасное место, какое только можно найти. Пошли.

Одри послушно вылезла из машины. Прохладный ночной воздух остудил ее порозовевшие после сна щеки и заставил поежиться. Одри отстраненно наблюдала, как Хэлл достал из кармана ключ и открыл дверь. Щелкнул выключатель, и желтый свет залил небольшую прихожую. Хэлл посторонился, и Одри автоматически шагнула вперед.

— Чей это дом? — вяло поинтересовалась она, охваченная только одним желанием: как можно быстрее найти подходящую горизонтальную поверхность и уснуть.

— Мой, — просто ответил он, но Одри по-прежнему пребывала в таком заторможенном состоянии, что до нее не сразу дошел смысл его слов. А когда дошел, то от неожиданности она даже пошатнулась, а сон мгновенно слетел с нее.

— То есть как «твой»? — в замешательстве воскликнула она, обращаясь к широкой спине мужчины.

Хэлл обернулся, вопросительно приподняв бровь.

— Ты же не думаешь, что я живу в машине или, упаси бог, на улице?

— Нет, но… Но я не думала, что ты привезешь меня сюда. То есть это ужасно неудобно… Я стесню тебя… И вообще, ты должен был предупредить, что везешь меня к себе!

— Я хотел, но когда эта мысль пришла мне в голову, ты уже крепко спала. Одри, хватит комплексовать, просто располагайся и чувствуй себя как дома.

Его предложение прозвучало как нельзя кстати — у девушки уже подкашивались ноги, — и она едва ли не рухнула на софу.

— …Подумай сама, Одри, — продолжил он, — ведь Том знает, где живет твоя подруга. И когда он обнаружит твое исчезновение, то квартира Дженнифер будет первым местом, которое он проверит. Или уже проверил. А здесь тебя никто не будет искать. Понимаю, что ты чувствуешь себя неловко, но это естественная реакция, и она быстро пройдет…

Во время монолога Хэлла Одри сохраняла каменное молчание, лишь следя глазами за его перемещениями по комнатам. У него был какой-то бесшабашный и слегка взлохмаченный вид, но в голосе читалась напряженность, которую Хэлл пытался прикрыть наигранной бодростью. И он собирал какие-то вещи.

— Хэлл, что ты делаешь? — Одри встала с софы и направилась в сторону комнаты, в которой скрылся Хэлл. Он возник на ее пороге так внезапно, что они едва не столкнулись в дверях. Одри медленно перевела взгляд на спортивную сумку в его руке. — Зачем это?

— Не хочу доставлять тебе неудобства. Я… э-э-э… переночую в другом месте. Дом в полном твоем распоряжении.

— Доставлять мне неудобство? — не веря своим ушам, переспросила Одри. Ведь это она фактически выживает его из собственного дома, а не наоборот! И куда это он, черт побери, собрался? Ее захлестнуло жгучее разочарование и не менее жгучая… да-да! Ревность! — О чем ты говоришь?!

Хэлл молчал, но на его лице отражалась целая гамма противоречивых чувств.

— Проклятие, Одри!.. Ты же должна понимать, что я не могу остаться! Я ведь живой мужчина, а не железный рыцарь. На самом деле моя выдержка на пределе! — выговорил он наконец. Лицо Хэлла еще больше омрачилось, по нему вновь пробежала тень, а потом он стал растерянным и сердитым одновременно. Он выронил сумку, кажется, даже не заметив этого, и запустил пальцы в волосы, еще больше разлохматив их. — И я не хочу, чтобы ты… чтобы мы оба… Черт, мне уже пора!

Одри не двинулась с места.

— Что «ты» или «мы оба»? — вдруг решительно потребовала она. — Объясни же все человеческим языком! Я ничего не поняла, кроме того, что ты меня бросаешь и куда-то бежишь, как трусливый заяц! — Она сама от себя не ожидала такого напора, но отступать было поздно, и Одри приготовилась стоять до конца.

Хэлл замер и где-то с минуту пристально смотрел на нее.

— По-человечески?.. Хорошо! Я не могу остаться здесь потому, что могу натворить глупостей, о которых мы оба будем потом сожалеть, — медленно сказал он.

— Но… — Она тяжело вздохнула, а потом ринулась в атаку: — Ты не можешь говорить за меня! Я не собираюсь ни о чем жалеть! — О господи, неужели это говорит она?! Хэлл, как видно, тоже в этом сильно сомневался. Но Одри поняла, что решение принято, и принято оно не сиюминутно, а уже давно.

— По-моему, ты все же не до конца понимаешь, что я пытаюсь тебе объяснить! — проскрипел он.

— А по-моему это ты не понимаешь! — Если бы кто раньше сказал, что она может так ответить мужчине, Одри бы решила, что у него не все в порядке с головой. Голос девушки невольно дрогнул, но она упрямо продолжила: — Я взрослая женщина, Хэлл, и полностью отвечаю и за свои слова, и за поступки!

— Учти, что я не смогу ограничиваться только одними поцелуйчиками! — грозно заявил Хэлл, и его суровый взгляд, по всей видимости, должен был испугать и заставить ее отступить, сведя глупое упрямство на нет.

Однако если он пытался своими словами напугать ее, то зря старался, потому что его реплика произвела на Одри совершенно противоположный эффект. Она была абсолютно уверена, что Хэлл Роджерс никогда, ни при каких, обстоятельствах не причинит ей вред. Конечно, она немного нервничала… но это были приятные волнения.