Голос сердца. Книга первая

— Я знаю, Ник, я знаю. — В голосе Виктора прозвучали теплота и понимание. Он склонился к Нику. — Что я могу для тебя сделать? Чем тебе помочь?

Казалось, Ник не слышит его слов.

— Проклятие! Будь оно все проклято! — кричал он. Его душили горе и ярость. С искаженным болью лицом Ник начал колотить кулаком по спинке дивана.

Глядя на него, Виктор вздрогнул и подумал, чем можно было бы облегчить страдания друга, но тут же безнадежно признал, что это неразрешимая задача. Всем сердцем он был с Ником, но помочь ему был не в состоянии. Состояние ужасной беспомощности и бесполезности испытал он в эти минуты.

— Не могу поверить! — кричал Ник. — Не могу! Это какая-то чудовищная ошибка. — Он встал, глядя прямо в лицо Виктора. — Моя малышка, сестренка моя. Ее… ее нет больше. — Ник почти побежал в направлении спальни.

Виктор поднялся и последовал за ним, ощущая потребность как-то помочь Нику, подбирая слова соболезнования. Но слова были бессмысленны, от них не было никакой пользы. Он непроизвольно вздрогнул, вспомнив Элли.

Ник стоял в ванной, прислонив голову к стене. Он сгорбил плечи, и узкие лопатки остро проступали через голубую хлопковую рубашку. Ник теперь казался таким уязвимым, юным, беззащитным, что у Виктора возникло желание обнять его и прижать к себе, как убитого горем ребенка. Но он не сделал ни шага, понимая, что Ник борется со своими эмоциями. Ему хотелось быть сильным, загнать внутрь свои слезы, которые он считал признаком слабости. Но Виктор знал, что способность плакать не противоречила силе и самообладанию, вовсе не имея ничего общего со слабостью.

— Дай слезам излиться, — наконец сказал он от двери. — Дай выход своему горю. Прошу тебя, Ники. — Виктор вошел в ванную и положил руку на плечо друга.

Раздался сдавленный вздох, и Ник еще теснее прислонился к стене, скрывая лицо. Затем неожиданно резко он повернулся к Виктору, с выдававшим внутреннюю борьбу и умоляющим выражением на лице. Ника начали сотрясать рыдания, и он прижал сложенные руки к лицу. Виктор сделал несколько шагов и обнял друга. Он сказал лишь:

— Я здесь, Ники. Я с тобой, старина. — Других слов у него не было.

Через некоторое время Ник немного взял себя в руки.

— Со мной все будет в порядке, Вик, — выдавил он из себя. — Со мной все будет в порядке.

Он отошел от Виктора схватил полотенце и прижал его к лицу. Сдавленным голосом он произнес:

— Оставь меня ненадолго одного, Вик.

— Конечно, Ники. — Виктор вернулся в гостиную и обессиленно рухнул на ближайший стул. Автоматически он вытащил сигарету и прикурил. Глубокая печаль переполняла его. Виктор понимал, почему Ник никак не мог поверить в смерть своей сестры. На самом деле он сам с трудом мог осознать это. Смерть всегда неприемлема для тех, кто остается оплакивать ушедших, но в этом случае ее неприемлемость усиливалась неожиданностью и нелепостью случившегося.

Марсия, высокая очаровательная девушка, лучившаяся весельем и доброжелательностью, была точной копией Ника в женском варианте. Те же светлые волосы и ярко-голубые озорные глаза. Она была чудесной девочкой, полной оптимизма, умевшей радоваться жизни. Зная Марсию долгие годы, Виктор всей душой привязался к сестре Ника. Они были большими приятелями. Девушка приезжала вместе с Ником на ранчо Виктора во время летних каникул. Его сыновья, Стив и Джеми, тоже привязались к Марсии и ходили за ней, как преданные щенки. Она воспринимала их юношеское обожание с нежной признательностью, что очень трогало Виктора. И ведь он говорил с ней только в субботу! Господи, в субботу вечером из этого самого номера. Было совершенно невозможно поверить, что сейчас она лежала в морге какой-то больницы в Нью-Йорке. Виктор закрыл глаза, пытаясь избавиться от этого кошмара.

Николлете, дочери Марсии, названной в честь дяди, в субботу исполнился год, и вся семья собиралась в квартире Марсии, чтобы отметить первый день рождения девочки. Ник, не только дядя, но и крестный отец, позвонил в Нью-Йорк, чтобы разделить семейное торжество, пусть даже на расстоянии. Ему очень хотелось поговорить со своей обожаемой сестрицей и убедиться, что его подарки маленькой племяннице прибыли вовремя. Какими счастливыми все тогда были и кто мог предположить, какое страшное горе ожидает их семью буквально на следующий день! Виктор подумал об оставшейся без матери девочке и о молодом муже Марсии, Хантере. А бедные родители Ника и Марсии! Он затушил сигарету и опустил голову на руки, пытаясь отогнать тягостные мысли.

Наконец он поднял голову и обвел комнату своими черными глазами. Она была наполнена смутными тенями. Небо за окном потемнело, снова начался проливной дождь. Единственным звуком, нарушавшим тишину комнаты, был стук тяжелых дождевых капель о стекло.