Голос сердца. Книга вторая

— Тем не менее она балансирует на самой грани, и вам это известно. Порой мне кажется, что она действительно свихнулась. А что касается этого дома, то я хорошо понимаю, что вы хотите сказать по поводу этой груды кирпича. Я всегда ненавидел это место. Здесь правда какая-то неприятная атмосфера, что-то мрачное и гибельное разлито в воздухе. Ну а теперь бегите за льдом, и я приготовлю нам пару крепких. Вам водку, как обычно?

— Да, с тоником, пожалуйста. Почему бы вам не позвонить пока миссис Дженнингс?

— Я подумывал об этом, еще когда был в саду. Сейчас попробую разыскать ее. И вот еще что. Слушайте, детка, когда будете на кухне, поищите там чего-нибудь. Сыру и крекеров хотя бы. Я умираю от голода.

— Хорошая мысль. Я сама немного проголодалась.

Ник поднялся с коленей и подошел к письменному столу. Он отыскал в записной книжке номер телефона миссис Дженнингс и набрал его, но линия была занята. «Проклятие!» — недовольно пробормотал он, схватил карандаш и начал по своему обыкновению черкать им переплетенные между собой треугольники в блокноте для заметок, лежавшем на столе. С нарастающим волнением он вновь и вновь набирал номер. Наконец телефон освободился, и Ник с несказанным облегчением услышал в трубке голос домоправительницы. Он беседовал с нею минут десять, внимательно слушая, кивая головой и время от времени вставляя уточняющие вопросы. Тем временем вернувшаяся Франческа смешивала для них напитки. Когда он положил трубку, она сказала:

— Насколько я сумела понять из вашего разговора, Катарин сегодня выставила миссис Дженнингс вон.

— Да, и та очень уязвлена этим. Внезапно Катарин пришла сегодня днем в невероятную ярость. Она накинулась на миссис Дженнингс с оскорблениями и уволила ее с завтрашнего дня. Как сообщила мне миссис Джи, она не пожелала ни минуты дольше оставаться в этом доме, все бросила на кухне как есть, сняла с себя фартук и удалилась. И возвращаться назад она не желает. А Рената на сегодня отпросилась. Ей надо было поехать на Манхэттен повидаться с кузиной, приехавшей погостить из Италии. Она вернется только завтра.

— А Кэт? Миссис Дженнингс что-нибудь знает про нее?

— Она сказала, что Катарин, когда у них вспыхнул скандал, уже была одета для выхода и собиралась ехать то ли на обед, то ли на прием, домоправительница не знает точно. Кажется, у Катарин вчера была также стычка с Ренатой, которую она заставила целый день переглаживать все свои платья, независимо от того, что она собирается надеть вечером.

Ник тяжело вздохнул. «Старая история», — подумал он, уставившись взглядом в блокнот.

— Странно, что Кэт куда-то уехала. Она ведь знает, что мы должны были приехать сегодня. Вот черт, это не лезет ни в какие ворота, как мне кажется. Но, по крайней мере, мы смогли хотя бы расспросить домоправительницу, Ник.

— Не совсем. Мы так и не узнали, куда подевалась Кэт.

— Вот, выпейте это, дорогой, — настойчиво предложила ему Франческа видя, насколько встревожен Ник. — Убеждена, что она скоро вернется.

— Да — с отсутствующим видом ответил Ник, не сводя глаз с блокнота. Прямо под своими каракулями он заметил отпечаток каких-то записей, сделанных, по-видимому, на верхнем, вырванном листе, от которого остался только неровный край. Ник приблизил блокнот к лампе и в ее свете прочитал: «Майкл. Четверг. Семь часов. Гринвич». Под этими словами были еще какие-то цифры, но они отпечатались слишком слабо, и он, не смог их разобрать.

— Ник, чем вы там занимаетесь?

— Минутку, Франки. Кажется, я обнаружил ключ к загадке. У Катарин есть знакомый по имени Майкл, который живет в Гринвиче?

— Не знаю, а что?

— Вот, взгляните, — протянул он ей блокнот. — Она что-то записывала, и запись отпечаталась на нижнем листе.

Франческа сразу узнала почерк Катарин.

— Цифры отпечатались не очень отчетливо. Попытайтесь заштриховать это место карандашом. Они должны при этом проявиться яснее.

— Вы — умница, Франки, теперь они отчетливо видны! — воскликнул Ник, отбрасывая карандаш. — Готов держать пари, что это номер телефона.

Он схватил трубку.

— Сейчас мы узнаем, что это за таинственный Майкл и нет ли у него в Гринвиче Катарин.

Франческа остановила его, ухватив за руку.

— Обождите минутку, Ник. Послушайте, я понимаю вас. Вы сердитесь на Катарин, и есть за что. С ее стороны безответственно уехать вот так, не оставив даже записки, и заставить нас волноваться. Но если она там, по этому номеру, вы обязательно взорветесь, наорете на нее и создадите только лишние проблемы. Она потом будет бесноваться, считая, что за ней шпионят, а вы — в первую очередь. Будет намного проще, если туда позвоню я и попрошу разрешения переговорить с нею. Ну, прошу вас, пожалуйста.

Немного поколебавшись, он пожал плечами.

— Да, детка.

Встав из-за стола, Ник уступил ей телефон, а сам подошел к камину. Франческа набрала номер, подождала немного, и — вдруг ее глаза изумленно сверкнули.

— Прошу прощения, ошиблась номером, — пробормотала она, осторожно положив трубку, не решаясь взглянуть на Ника.