Голос сердца (ЛП)

— Это то, что она сказала мне, — поясняет Ари.

— Но почему она допускала такой вариант развития событий? — холодный пот скатывается по моей спине, и я чувствую головокружение и слабость настолько сильно, что просто хочу опустить голову вниз и передохнуть. Вместо этого я стараюсь держаться и получить ответы на все свои вопросы. — Ты должна знать, почему она сказала это именно так, правда? — я слышу, как мой голос становится все громче и агрессивнее, но как бы мне ни хотелось утихомирить свой разгоряченный мозг, я не могу с этим ничего поделать. Ари выглядит растерянной, даже слегка напуганной. Такое ощущение, что ресторан сужается вокруг меня, закрывая в этот полый пузырь, где все смотрят на меня, говорят обо мне шепотом, как будто я их не слышу. Я слышу только мысли в моей голове, борющиеся друг с другом, сражающиеся, чтобы просто понять.

Ари смотрит в сторону, встречаясь с взглядами людей, окружающих нас. Я должен чувствовать вину, что заставил ее чувствовать себя неудобно, но вместо этого меня беспокоит тот факт, что я вот-вот взорвусь.

— Она сказала, что ее судьба — подарить жизнь. Что это был Божий план для нее, — говорит Ари.

— Нет. Было что-то еще, — отвечаю я, стараясь не повышать голос.

— Это не мое место, — говорит она. — Я чувствую себя не очень хорошо в этой ситуации, именно поэтому держалась на расстоянии на протяжении многих лет. Я пришла сюда не для того, чтобы рассказывать тебе о том, в чем Элли доверилась мне. Я пришла сюда, чтобы положить конец боли, причиной которой, предположительно, являюсь я, — Ари смотрит вниз на скамью и собирает сумочку, затем пальто. — Это была ужасная идея.

Она уходит. Нет. Она не может уйти. Не после всего этого. Я хватаю ее руку, когда она проходит мимо, удерживая на месте и не давая ей ту свободу, которую она заслуживает.

— Не оставляй меня, — заикаюсь я.

— Отпусти, Хантер, — она вытягивает руку из моей хватки и продолжает идти к двери.

Я лезу в задний карман и вытаскиваю оттуда пятьдесят долларов, швыряю их на стол, хватаю пальто и выбираясь из кабинки, чтобы последовать за ней. Я думал, что найду ее запертой в своей машине к тому времени, как выберусь на улицу, но она сидит на бордюре перед рестораном, закутавшись в пальто и крепко себя обнимая.

На мгновение все внутри меня расслабляется, и я не уверен, это потому, что временно не боюсь потерять контроль, или потому, что слишком сильно надеюсь на признание, которое заслуживаю.

— Элли и я поддерживали контакт на протяжении многих лет. Я знала, когда ты узнал, что она беременна Олив. Я знала, когда у нее начались схватки. Я знала, когда она умерла. На самом деле, я видела тебя в холле больницы, — пояснила она деликатно.

— Откуда ты знала, кто я? — я сажусь рядом с ней на тротуар, инстинктивно обняв ее в знак предложения мира, изо всех сил пытаясь понять, что я не единственный, кто чувствовал боль, независимо от путаницы относительно дружбы Ари с Элли. Почему я никогда не слышал о ней? Я действительно думал, что Элли рассказывала мне все.

Ари снова расчесывает пальцами волосы — привычка, которую я заметил за те несколько раз, когда виделся с ней. Профиль ее красивого лица светится сейчас под оранжевым уличным светом и кремовой луной. Она тихо шмыгает носом и притягивает руки к груди, дрожа от холодного ветра:

— Она тебя так любила, — говорит Ари, мягко вздыхая, — сильнее, чем я когда-либо думала, что можно кого-то любить. Она показывала мне фотографии в школе, похожие на глупые картинки для постороннего человека, но она хотела показать твою улыбку, когда вы красили комнату, или как вы сожгли еду, потратив на ее готовку три часа...

Это мало о чем мне говорит, но я хочу услышать больше.

— Элли была безумно, абсолютно влюблена в тебя, — продолжает Ари. — Каждое решение, которое она принимала, так или иначе вращалось вокруг вашей жизни, и хотя я никогда не встречала тебя лично, я чувствовала, как будто знала тебя, когда она говорила о тебе, — мое сердце щемит от удовольствия, слушая ее слова, ее объяснения причины, которую я никогда не смогу полностью понять. Мне нужно было услышать это. Я так сильно нуждался в этом.

— Я знала, что это она умерла, когда мне позвонили из донорского сервиса. Мне сказали немедленно приехать в больницу. Я была наполнена смесью душевной боли, отчаяния и надежды. Я никогда не ощущала столь сильные чувства в одно и то же время. Эгоистичное ощущение удачи стало одним из тех чувств, за которое мне очень стыдно. Я хотела притвориться, что Элли не была донором, что она не потеряла свою жизнь, в свою очередь даря будущее, которое мне не суждено было иметь. Я старалась изо всех сил вытолкнуть это из своего разума, входя в больницу в тот день.

Ари встала, все еще держа руки у груди. Прогулявшись до середины стоянки, до своего синего автомобиля, она остановилась, прислонившись к задней части машины.